Эвелин приподняла голову и посмотрела на Рассела.
— Хьюго пытался убить Фицпатрика, — сказала она.
— Почему? — нахмурился Амарок.
— Из мести, — предположил Рассел. — Он почему-то думал, что Тим представляет для Эвелин угрозу.
— Ты уверен, что это не так? — спросил Амарок у Рассела. Он все еще не доверял Фицпатрику.
— Абсолютно, — ответил тот, но тут заговорила Эвелин:
— Я бы не стала зарекаться. Сегодня вечером мы не оставались наедине. Кто знает, что было бы, подвернись ему такая возможность?
— А где он сейчас? — спросил Амарок.
— В душе, — ответила Эвелин.
— А Хьюго. Его утихомирили?
Эвелин вытерла со щек слезы.
— Хьюго мертв, — прошептала она.
* * *
Ночь была холодной, как пятки покойника, а сам Энтони пребывал в дурном настроении. Как и было обещано, его выпустили из камеры, но не дали ничего, что спасло бы его от такой холодрыги. Но ничего, он при первой же возможности отомстит этому ублюдку, который, можно сказать, отправил его голым на мороз.
По идее, это следовало сделать, как только он, переодетый охранником, вышел из стен Ганноверского дома. Впрочем, сейчас главное другое. Он ощущал, как по жилам разливается адреналин. Это пугало и будоражило одновременно. Он даже не мечтал, что все окажется так легко и просто. Наверно, успеху его плана способствовала дерзость, с какой он его осуществил. Но раз кто-то мог заподозрить, что он облачится в форму охранника, пониже натянув на глаза шапку, выйдет вон как ни в чем не бывало и никто даже не посмотрит в его сторону.
Стоило им выехать за периметр ограды, как им овладело волнение. Он был так возбужден, что поначалу даже не имел ничего против того, что его бросили всего в миле от Ганноверского дома всего с двадцатью баксами в кармане, чтобы ему было на что перекусить, когда доберется до города. Он был благодарен за свалившуюся на него свободу, а также отлично понимал: его партнер был только рад от него избавиться. Впрочем, у него в кармане не было бы даже этих двадцати баксов, не потребуй он их. И тогда бы ему пришлось искать пропитание самому. Не то чтобы это сильно его напрягало — в противном случае он потребовал бы еще больше. Ладно, при желании можно будет где-нибудь что-нибудь слямзить.
Городишко оказался гораздо дальше от тюремных стен, нежели ему было сказано. Если же он хочет разжиться баблом, жрачкой и машиной, то сначала должен найти того, у кого все это есть. В этой гребаной дыре ночью на улицах ни одной живой души. А какие расстояния между домами! Да и от тюряги вон сколько! Будет чудом, если он найдет крышу над головой до того, как его ноги окончательно окоченеют. Этак недолго, прежде чем он дойдет до дома этого копа, окочуриться на морозе.