— В том числе и я?
Эвелин приподнялась на локте. Они оставили в коридоре свет, чтобы Макита мог гулять, где и когда ему вздумается, и теперь в этом свете ей хорошо был видел профиль Амарока.
— Ты почему спрашиваешь?
— Ты планируешь вернуться в Бостон? Если не сейчас, то весной?
Эвелин подумала про последний разговор с отцом. Господи, как же ей успокоить родителей, чтобы те не переживали по поводу ее отказа вернуться к ним в Бостон. Ведь пока она не готова бросить все и уехать назад.
— Нет.
— Ты скажешь то же самое, когда поговоришь с родителями?
Так вот почему он такой задумчивый? Он думал, что между ними все закончится, еще толком не начавшись.
— Я позвоню им утром, сразу, как только встану. Скажу, что им больше нет поводов волноваться. Я бы позвонила им уже этим вечером, но день выдался слишком длинный. Чего стоило только доставить тела Гленна и Гарзы в Анкоридж. К тому же здесь другой часовой пояс. Какой смысл будить их лишь затем, чтобы сказать, что теперь они могут спать спокойно?
Амарок перекатился на бок, к ней лицом, и кулаком взбил подушку.
— А что ты скажешь им про меня?
— Скажу, что я встречаюсь с местным полицейским, который взял на себя заботу обо мне.
— Ты скажешь им, что мы живем вместе?
— Пока нет. Думаю, для начала с них будет довольно того, что у меня завелся кавалер, — усмехнулась она.
Он придвинулся к ней ближе и легонько прикоснулся губами к ее щеке.
— И какова, по-твоему, будет их реакция?
— Думаю, они будут в шоке и одновременно рады. Может даже, прекратят терзать меня своими мольбами вернуться домой, — кисло ответила Эвелин. — Они вечно теребили меня, требовали, чтобы я нашла наконец муж-чину…
— Но только не на Аляске?
— Именно. Ближе к Бостону, — согласилась она. — Но ты мой первый бойфренд после Джаспера. Это делает тебя особенным.
— А могу я стать еще более особенным? — спросил он, перекатывая ее на спину.
Она посмотрела ему в глаза.
— Хочешь заняться со мной любовью?
— Хочу подарить тебе оргазм, и, как мне кажется, момент для этого идеальный.
В ней снова шевельнулся страх, что она может оказаться ущербной как женщина.
— Может, отложим на потом? — предложила она. — Ты сегодня слишком устал.
— Хватит быть такой трусихой, — ответил он. После чего доказал, что у него есть необходимая выносливость, а ей нет причин для беспокойства: ее тело способно на те же подвиги, что и тело любой другой женщины.
На следующее утро Эвелин позвонила родителям. Те узнав, что убийца пойман, вздохнули с облегчением и даже скрепя сердце поддержали ее решение остаться на Аляске, тем более когда узнали про Амарока.