— Эвелин? — Дженис ответила после первого же гудка.
— Да.
— Что за чертовщина там у вас происходит?
— У нас была… тяжелая неделя, — ответила Эвелин, после чего подробно поведала про убийства, про секс Даниэль с заключенными, про то, что случилось с Фицпатриком, как он расстроился, когда она его отвергла, и как потом это переросло в злость и желание отомстить ей.
— Он уволился? — спросила Джэнис, когда Эвелин закончила свой рассказ.
Эвелин на несколько дюймов задрала юбку, чтобы рассмотреть синяк, который оставил на ее бедре Гленн. Похоже, что лодыжка заживала быстрее.
— Да, еще в пятницу.
— Ну и слава богу.
Эвелин сообщила ей дополнительные подробности: то, как нашла в его кабинете досье на себя, и какие гадости Фицпатрик вытворял во время сеансов с Хьюго. Дженис выслушала ее молча, не перебивая. Эвелин же было страшно прервать свой рассказ — кто знает, что Дженис скажет ей в ответ. Но вот наконец рассказ был закончен. Эвелин вся напряглась.
— Да, вам не позавидуешь. Жутко представить, через что вы прошли, — сказала Дженис.
— Да, в придачу в кошмарной погоде, — пошутила Эвелин.
— И что теперь?
— Я бы хотела заменить Мартина и Тима и продолжить работу. А офицер Феррис позаботится о наборе новых кадров в службу охраны.
— У средств массовой информации настоящий праздник, — задумчиво заметила Дженис.
— Понимаю. Извините, если можете.
— Чего они не понимают, так это что коррупция может иметь место в любой тюрьме.
В окно кабинета заглянул солнечный луч — такая редкость в это время года, что Эвелин невольно подняла голову, чтобы полюбоваться им.
— Верно. Но вот деятельность Фицпатрика наложила темное пятно на всю команду психиатров и психологов.
— Я не видела Фицпатрика в новостях. Кто-нибудь кроме нас двоих в курсе того, что он позволял себе во время сеансов?
Застигнутая врасплох этим вопросом, Эвелин забыла про солнце.
— Нет. Вернее, да. Хьюго, но…
— Хьюго мертв.
— Да. — Разумеется, Амарок тоже знал, но Эвелин предпочла об этом умолчать. Ведь он все равно никому ничего не скажет.
— Вы сказали, что Фицпатрик уничтожил ряд файлов на тюремных компьютерах. Вряд ли они понадобятся кому-то из ваших коллег.
— Они сохранились в облаке…
— Где вряд ли их станет кто-то проверять. Нам нет резона для беспокойства. Мы его не увольняли. Он уволился сам.
— Тоже верно…
— Тогда, с моей точки зрения, вся эта история с Уиткомбом, Кушем и Петровски не имеет никакого отношения ни к вам, ни к вашим коллегам психологам, ни к вашим пациентам. Дисциплину нарушили офицеры охраны, поэтому все вопросы к администрации тюрьмы. Что я и намерена обсудить с начальником службы охраны.