– То есть как? – воскликнули Брок с дочерью в один голос.
– Проваливайте, и всё, – сказал доктор. – Мне работать надо.
– А кто сейчас распинался о клятве Гиппократа? – ухмыльнулась Сашенька.
– А как же мои гланды? – поинтересовался сыщик.
– Всё, – топнул Дурилкин-Мудрилкин. – Ваш папа здоров, даже чересчур. Я ошибался. – Доктор перевел взгляд на Брока: – И гланды у вас в порядке. И аппендикс. И мозги на череп не давят.
– Но вы же не проводили обследование… – засомневался Брок. – А вдруг всё же…
– Я опытный врач! – закричал доктор. – Я целый профессор медицины, между прочим!.. Мне достаточно аудиовизуального контакта.
– Пойдем отсюда, папа, – мотнула светлой головкой Сашенька. – Нам такие доктора не нужны.
– Да уж! – дернул подбородком сыщик и поднялся с дивана.
…Удивительно, но водитель «жигуленка» по-прежнему сидел в машине. Ему было откровенно скучно и он сам с собой играл в песни-перевертыши.
– Ух, опадает ли-и-и-па-а-ааа! – доносилось из открытого автомобильного окна. И тут же – торжествующе-победно: – Ой, цветет кали-и-ина-а-ааа!.. – И, после непродолжительной паузы: – Углей вот мало ме-е-едных под тупиками Росто-о-ова-а-ааа!.. А? Каково?!
– Так-так-так-та-ааа-ак!.. – задумался сыщик и остановился в шаге от «Жигулей». – Что-то я как-то… А какого Ростова, не уточните, милейший? – нагнулся он к окну.
Водитель от неожиданности вздрогнул. Но быстро взял себя в руки и небрежно махнул рукой:
– А!.. Всё равно.
– Ну, не скажите! – возмутился Брок. – Ростов, который во Владимирской области, и Ростов, который на Дону – это две большие разницы, вы знаете!.. Даже обидно от вас такое слышать, честное слово. Попрошу вас всё-таки уточнить!
– Хорошо, пусть будет на Дону, – сдался водитель.
– Что значит «пусть будет»? – взвился сыщик. – Он там и есть! С восемнадцатого века, между прочим. Еще императрица Елизавета…
– Папа! – одернула отца Сашенька. – Ты чего завелся-то? При чем здесь Ростов?
– Дык!.. – сказал Брок и замахал руками.
– А загадка ваша – детская, – фыркнула девушка, нагибаясь к водителю, и пропела очень чисто и трогательно: – Огней так много золо-о-отых на улицах Саратова-а-ааа…
– Опаньки! – нахмурился сыщик. – Ты откуда эту песню знаешь?
– А что? – покраснела Саша.
– Плохая песня. Забудь немедленно!
– Да почему плохая-то?
– Плохая – и всё. Я запрещаю тебе петь эту песню. И слушать – тоже!
– Ни фига себе! – возмутилась Сашенька. – Даже мама эту песню поет. Иногда.
– Маме можно, – процедил сыщик.
– Да ты можешь мне наконец объяснить, почему мне нельзя? – топнула Саша.
– Ну, хорошо, – пробурчал сыщик. – Спой следующую строчку…