— Ну, это самый обыкновенный рефлекс, — возразил полковник, вынимая изо рта трубку, которую он посасывал весь вечер.
— Да, конечно, — кивнул Сергей Александрович. — Но в данном случае интересно то, что никто не учил их реагировать специально на форму противника.
— И тем не менее, это очень просто объяснимо, — снова сказал полковник. — Часто встречаясь с этой формой при таких обстоятельствах, которые не вызывают у собаки приятных ощущений, она быстро привыкает и реагировать на нее определенным образом.
Начальник клуба, соглашаясь, снова кивнул, а мы с бухгалтером, несколько задетые категоричностью тона полковника, который, как нам показалось, начисто отрицал возможность проявления ненависти у собаки, принялись горячо доказывать ему, что он ошибается и что собака может быть и злопамятной, и мстительной.
В подтверждение этого каждый из нас припомнил какой-нибудь случай из собственной собаководческой практики. Полковник слушал, не перебивая, чуть склонив свою крутолобую, начинающую лысеть голову, невозмутимо вставляя в паузах: «Рефлекс» или «Инстинкт».
Наконец, мы замолчали и выжидающе уставились на него. Он неторопливо выколотил трубку и неожиданно для нас заявил:
— Ну, уж если зашла речь о ненависти собак, — он говорил медленно, раздельно, отчего слова приобретали особую убедительность и вескость, — то могу поделиться с вами более необыкновенным случаем. Вы не будете возражать, если я займу ваше внимание?
Нет, мы не возражали, и полковник продолжал:
— Лично я глубоко убежден, что собака способна питать ненависть, и очень сильную ненависть. Каждый из нас замечал симпатию или антипатию своего пса к тому или иному человеку! Более того, я думаю, что собаке знакомы многие чувства, которые присущи нам, людям, например: ревность, тоска… Ведь факт, что собака очень тяжело переносит разлуку с любимым хозяином и даже может погибнуть от тоски. Вспомните верного Фрама, который остался на могиле Седова и погиб там. Сорок тысяч лет живет собака около человека — сорок тысяч лет! Она уже не может жить без человека, настолько близки ей стали его привычки, его уклад жизни. Она научилась понимать наши желания. И нет ничего необыкновенного в том, что она за это время приобрела, по выражению Горького, и нечто от человеческой души. Один ученый высказал такую мысль: поскольку у собаки есть все те органы чувств, какими располагаем мы, — относительно большой по массе головной мозг, состоящий из двух полушарий, с большим количеством извилин в их коре, сильно разветвленная нервная система — естественно предположить, что у нее должны быть и зачатки самих чувств. Почему, когда у нас дурное расположение духа, мы невеселы, чем-то озабочены или удручены, нервничает и собака? Особо возбудимые из них в такой момент даже ищут, куда бы спрятаться, хотя им не грозит никакая опасность, мечутся по квартире, не находя себе места… Признаюсь: я тоже иногда не прочь пофилософствовать об уме собаки. Что поделаешь, уж очень хороший подарок преподнесла нам природа в лице этого животного! Недаром наш великий соотечественник Иван Петрович Павлов из всех представителей животного мира выделял именно собаку.