Звук дверного звонка раздался эхом по вилле. И когда Лесли уже подумала, что дома никого нет, она услышала звук шагов, и затем дверь открылась, и перед ними предстала миниатюрная, скромная женщина лет шестидесяти пяти: темные волосы, темные беспокойные глаза и лицо, которое выглядело напряженным из-за неожиданного визита. Но затем, когда она поняла, кто стоял у двери, тревожное выражение сменилось радостной улыбкой.
Лесли отступила в тень, слушая быстрый разговор по-итальянски, и, только когда в разговоре возникла пауза, Клаудия заметила ее присутствие.
После рассказов Алессио Лесли ожидала, что Клаудия будет выглядеть более жесткой и суровой. Но сейчас она поняла, почему Алессио считал, что Клаудия, наоборот, слишком мягкая, чтобы справиться со своевольным подростком.
— Алессио не сказал, когда именно он приедет, — поведала Клаудия, взяв Лесли под руку, пока вела их в одну из многочисленных комнат на первом этаже этого причудливо украшенного дома. — Я даже точно не знала, приедет ли он вообще, — доверительно сообщила она. — Тем более что привезет с собой подругу…
Пока Клаудиа и Алессио говорили между собой по-итальянски, Лесли могла только вежливо улыбаться, потому что не понимала ни слова. Затем они вошли в столовую, где был накрыт ужин.
Стоя на пороге, Лесли нервно осмотрела комнату, чувствуя себя незваным гостем в этой странной семье. В доме на побережье вычурная мебель из темного дерева, тяжелые шторы и ковер с рисунком, который покрывал мраморный пол, выглядели странно. На одной стене висел огромный портрет потрясающе красивой женщины со смуглой кожей, непослушными длинными волосами, спадающими на одно плечо, и высокомерным выражением лица. Лесли предположила, что это Бьянка, и она понимала, почему восемнадцатилетний парень мгновенно увлекся ею.
Напряжение в комнате было осязаемо. Клаудия прошла вперед, но ее движения были скованными, а улыбка вымученной. Алессио же оставался на месте и, прищурившись, смотрел на девочку, которая осталась сидеть за столом и отвечала на его взгляд откровенным презрением.
Эта немая сцена, казалось, длилась целую вечность, хотя прошло всего несколько секунд. Клаудия обратилась к Рейчел по-итальянски, но та подчеркнуто игнорировала ее и вместо этого вопросительно посмотрела на Лесли.
— А ты кто такая? — Она отбросила назад гриву длинных темных волос, похожих на волосы женщины на портрете, хотя сходство на этом заканчивалось. У Рейчел были аристократические черты лица. Она напомнила Лесли избалованных детей из богатых семей, которые в любой школе считали, что у них есть право на какие-то привилегии. Но сейчас, когда она сама уже повзрослела, Лесли видела, что в действительности Рейчел была смущенным ребенком, который не доверяет взрослым и от этого проявляет враждебность.