На поле битвы под огнем вражеских лучников спешно соорудили укрепления, оставили в редутах своих стрелков и артиллерию, остальным войском отошли назад на удалении орудийного выстрела, выстроили линейный строй в три шеренги. Татары, увидев отступление наших полков, устремились в атаку своей легкой конницей мимо безобидных с виду редутов. Стрелки и артиллеристы немедленно воспользовались приближением противника, открыли залповый огонь по его скученным рядам. Через несколько минут такого поражения кинжальным огнем татары свернули свою атаку на основное войско, всей массой навалились на редуты. Несмотря на свои немалые потери, штурмовали укрепления с усилившимся напором, прорвались к самым его подступам.
На помощь защитникам редутов атаман бросил нашу резервную конную группу, они с ходу атаковали татаров, заставив их повернуть на себя, а затем наметом вернулись к основному войску. Увлекшуюся погоней неприятельскую конницу встретил огонь линейного строя и полевой артиллерии, после нанесения им громадных потерь наша конница принялась добивать врага. Таким образом сражение продолжалось несколько часов, татары, оставив в покое наши редуты и обходя их на большом расстоянии, предприняли несколько атак на выстроившиеся полки. Так и не добившись успеха, потеряв половину своего войска, татары отступили в крепость, победа в битве осталась за нами. Не теряя время, казаки сели на коней, бросились преследовать врага, на его плечах ворвались в Очаков, началось побоище на улицах и стенах татарской твердыни. Бои шли весь остаток дня и почти всю ночь, к рассвету со всем татарским воинством было покончено.
Наши потери немалые, большей частью пришлись на рукопашные схватки в крепости. В полевом сражении их количество было умеренным, меньше пятисот убитыми и ранеными, с самого начала боя я с другими лекарями находился в походном лазарете, лечил пострадавших. Как только бои перешли в крепость, мы тоже перебазировались туда, и тут пошел вал раненых, не успевали их принимать и обрабатывать, они едва ли не вповалку лежали под нашими ногами. Выбились из сил, но смогли спасти около семисот раненых, всего же погибли свыше двух тысяч наших воинов. Позже, когда выдалось свободное время, обдумываю происшедшее, понимаю, что в тесных условиях боя без жертв не обойтись, но должно быть лучшее решение, не столь кровопролитное. После долгих раздумий пришла мысль, которую я разобрал со всех сторон, почел верной, затем не медля обратился к атаману.
Я высказал ему предложение свести к минимуму прямые рукопашные схватки, обучить казаков правильно вести уличные бои, не бросаться бездумно на противника и не подставляться под стрелы, а применить наше главное преимущество - стрелковый огонь, выбить врага на дистанции, лишь затем идти на сближение, добивать саблями и пиками. И действовать надо группами, не разрозненно, постоянный плотный огонь даст большую пользу, чем несогласованная стрельба, да и распределить между собой обязанности, кто стреляет, а кто будет саблей махать. Первая реакция кошевого ожидаемая, видна по скептическому выражению на его лице - мол, яйца курицу учат, сам в штурме не участвовал, а туда же, поучает бывалых казаков, не раз бравших крепости. Но мгновением позже сработало здравомыслие, присущее атаману, не стал торопиться с отповедью, задумался и минуту спустя признал: