Пользуясь тем, что Воропаев был занят документами, я украдкой взглянула на руководителя. А существует ли на свете что-нибудь, способное его смутить?
- О своем непосредственном участии в становлении ваших личностей узнал три дня назад, так что время пролистнуть эти талмуды, - он постучал указательным пальцем по верхней папке, - а заодно и поплакать крокодильими слезами у меня было. Такого понаписано про вас – душа поет, кардиограмма скачет! Поэтому нам с вами не остается ничего другого кроме как устроить очную ставку. Кто первый?
Воропаев перетасовал папки и наугад выбрал одну.
- Сологуб Ярослав Витальевич, двадцать три полных года, выпускник …ской Государственной Медицинской академии. Славный малый, но педант. Не улыбайтесь, Денис Матвеевич, это не ругательство... Особые приметы – горит (почему-то без кавычек) на работе, мечтает о Нобелевской премии. Красный диплом, сплошь и рядом положительные характеристики! Семь сертификатов участника Конференции молодых врачей Гдетотаминска, ксерокопии прилагаются. Приглашение в аспирантуру МГУ, подписанное ректором, – брови Воропаева картинно поползли вверх. – На этом месте я, помнится, прослезился. Напрашивается тупой вопрос: а что вы здесь забыли, милейший Ярослав Витальевич?
Ярослав залился краской и пробормотал что-то неразборчивое, мой слух уловил только «практику в спокойных условиях».
- Практику я вам обеспечу, интерн Сологуб, над спокойными условиями подумаю. Поехали дальше. Малышев Анатолий Геннадьевич, двадцать шесть лет, …ский Государственный Медицинский университет… бла-бла-бла... Вот! Характеристики с места учебы неутешительные: посещаемость низкая, конфликты с преподавателями – регулярные, на третьем курсе – отчисление с последующим восстановлением. Вспыльчив до крайности, забывчив до склероза. Поручать длительную монотонную работу не рекомендуется. Это еще похоже на правду. За что отчислили-то?
- За прогулы, - Анатолий почесал в затылке, припоминая, - еще за пожар в туалете, кнопку на стуле декана, оскорбления преподов, уборщицу… да много за что.
- Не спрашиваю, что вы там сотворили с уборщицей, - Воропаев с сомнением взглянул на интерна. – Кхм… Гайдарев Денис Матвеевич, двадцать четыре полных года, выпускник… Вы только послушайте, какая прелесть! Да тут целых три вуза, причем, все с интервалом в пару месяца. Возникают оч-чень нехорошие подозрения, Денис Матвеевич. Вас, часом, пауки-мутанты не кусали?
Артемий Петрович листал характеристику дальше, выделяя голосом «исключительную работоспособность», «удивительный профессионализм» и «особые заслуги перед университетом». «Дымит как паровоз» и «брешет, как сивый Мюнхгаузен» он произнес чуть ли не слезами на глазах.