Из недавнего опроса Demoskop следует, что одна треть опрошенных поляков до сих пор видит в Куклиньском изменника, меньше чем треть — героя, а остальным всё равно, защищал ли кто-то свою страну или предавал.
O Куклиньском уже очень много написано. Я возвращаюсь к этому вопросу, потому что здесь речь идет больше, чем о репутации одного человека. Отношение к Куклиньскому стало критерием, определяющим, что было в годы ПНР изменой, а что заслугой. Мы должны узнать, что есть принципиальная разница между независимой Республикой Польшей, которая руководствуется интересами собственного государства, и ПНР — подневольной страной, подчиняющейся советской гегемонии. Следует ли считать действия, направленные против Советского Союза, изменой, совершенной в отношении Польши?
На этот вопрос ответил генерал Ярузельский, выступающий в Кремле в 1984 году по случаю вручения ему Ордена Ленина, наивысшей награды СССР: «Объединяет нас классовый, то есть неделимый союз. Защищать его — значит, одновременно защищать Польшу и Советский Союз».
Эта речь была верноподданническим актом. Защита Союза на самом деле означала защиту вассальной зависимости государства от чужой мощи. Можно ли нарушение подневольной воинской присяги на верность Союзу считать актом измены?
Что нам грозило?
Чтобы осудить Куклиньского, нужно сначала ответить на вопрос, кто на самом деле — Советский Союз или Америка — был для Польши союзником, а кто врагом?
Соединенные Штаты в годы ПНР были единственной державой, которая ставила себе целью освобождение порабощенных стран мирными способами. Польше грозила Россия, а не Америка. Смертельная угроза таилась в идеологии марксизма-ленинизма, которая стремилась к господству коммунизма в мировом масштабе. Эта идеология навязывала планы и подготовку к наступательной войне за свержение капитализма.
Советские оперативные планы грозили Польше полным уничтожением. Удар по Западной Европе должны были начать военные силы Варшавского договора, размещенные в Восточной Германии, Польше и Чехословакии. Неожиданный удар и лавинообразные атаки отсюда были призваны застать противника врасплох и обеспечить успех. Польские войска должны были атаковать северную Германию, Данию, Бельгию и Люксембург, а польский солдат должен был проливать кровь в боях за Копенгаген, Гамбург и Брюссель.
С этим первым ударом должен был прийти так называемый «второй стратегический эшелон», обеспечивающий Советам сокрушительное превосходство и быстрый доступ к Атлантике. Через Польшу должна были пройти из России двухмиллионная армия. Не нужно быть стратегом, чтобы понять: НАТО могло предотвратить поражение только посредством ядерного удара, который уничтожил бы коммуникации, проходящие через Польшу. Ей угрожало 300-400 ударов ядерными снарядами, способными превратить страну в радиоактивную пустыню.