…Войско было многочисленно. И двигались в этом потоке не просто какие-то там скелеты с разупокоившихся погостов, на которых вампир втайне надеялся, – нет, шли именно души мёртвых, души, источенные, измученные веками заключения в царстве Хель.
Не только, конечно, там – вампир ощущал и других, из иных миров. Но тех, что жили и умерли в Хьёрварде, оказались недостойны Валгаллы или залов Фригг, было тоже очень много.
Кем бы ни был этот предводитель, он, похоже, сумел взломать немало покоев посмертия. Что логичным образом делало наиболее вероятным кандидатом Водителя Мёртвых Яргохора.
Похож, да, очень похож… – припоминал вампир. А что касается душ – трудно сказать, какими они покинули свою вековечную тюрьму, но сейчас, сделав круг по Упорядоченному, побывав неведомо где и возвращаясь обратно к родному для многих из них миру, они шли изменившимися и преображёнными. Наверное, увидь их Ракот, он заметил бы немалое сходство со своими новыми Легионами Тьмы. Души мужчин, женщин, детей утрачивали исходные черты, вытягивались, удлинялись; руки и ноги становились тонкими, пальцы – и вовсе подобны волосам.
Но каждое прикосновение таких «волос» грозило неминуемой гибелью.
Другие изменились ещё сильнее, обернувшись колышущимися тенями, где только и видны были провалы глаз и рта, непропорциональные, заполнившие почти весь «лик» призрака.
Враг бестелесный всегда куда опаснее воплощённого, одетого плотью. Все ученики Аэтероса знали тот случай, когда Учитель, отбиваясь на осаждённом Хединсее, наделял атаковавших его призраков плотью; но подобные чары не смог бы исполнить ни один из их отряда. Придётся измыслить что-то похитрее.
* * *
– Младенец, сын мастера Яана, умер… – Фиделис мрачно глядел себе под ноги, пока он, Фредегар и Робин дружно шагали вверх по улице, к большому храму Упокоения Душ. Его воздвигли в незапамятные времена, ещё при владычестве Древних Богов Асгарда, и посвящён он был милосердной Фригг; потом боги пали, в храме обосновались жрецы пресветлого Ямерта, строили, достраивали, перестраивали; но потом и им пришлось уйти. Последователи Хедина, Познавшего Тьму, не стремились в шумные города, предпочитая «истинность уединения»; и как-то так само собой вышло, что храм сделался посвящённым просто памяти ушедших.
Особенно тех, кто ушёл безвременно, и тех, кто прожил совсем немного.
В обширных храмовых садах хоронили детей.
…Половинчикам и Фиделису не задали никаких вопросов, приняли взнос в храмовую скарбницу и указали на участок, где хоронили в последние дни.
Маленькая могила нашлась быстро. На неё ещё не успел лечь тяжёлый камень, лишь временная плита из обожжённой глины с выдавленными в ней рунами. Яан Калессон, сын Яана Калессона и Марты Орвендоттир.