– Да, в долгу, – кивнул Скьёльд, глядя, как гарпия умело закрывает серией несильных, но точных заклятий длинную и паскудно выглядящую рану на его груди, уже успевшую загноиться – там прошлись жвалы одного из жукоидов.
– В… долгу… – простонала и длинноволосая чародейка. – Спасибо… доблестная… адата…
– Вы тоже помогли мне, – не глядя им в глаза, сказала Гелерра, невольно коснувшись так и не понадобившегося ей амулета Соллей. Глядишь, ещё сгодится в будущем. – Спасли от демона во мне самой. И потом… Но – что всё это? И где Матфей?..
– Бедолага тут, совсем неподалёку, – сообщил Кор Двейн. – Пришлось повозиться, чтобы не задеть его ненароком. Идёмте, заберём их с Царицей обратно. Паренёк-то способный и с характером, жалко терять.
– Но… он же… предал?..
– Предал? Ну что ты, достойная адата! Мы вели его к этому, хоть и без его ведома. А устоять перед чарами Царицы Теней – на такое мало кто способен. Я его не виню. Что с ним делать – придумаем.
– А… эти… – Гелерра кивнула на восемь тёмных агатов.
– О, они вскоре получат свободу, – небрежно бросил Двейн. – Вот только обеспечат нам силой одно маленькое такое заклинание… совсем-совсем простенькое…
– Которое, – сумрачно проговорил Скьёльд, – уже начало действовать, так что надо спешить, силы потребуется много, и очень скоро. Пружина сработала, пробой осуществлён успешно, он провалился, куда мы и хотели, – ты не почувствовал, Кор?
– Почувствовал, – безмятежно сказал Двейн. – Но об этом, брат, мы поговорим после. Пока же давайте глянем, что у нас тут…
– Тут у нас Ракот Восставший, – бесцветным голосом прошептала Соллей.
Гелерра ощутила, как земля уходит у неё из-под ног, да так, что и впрямь пришлось опереться на крылья.
– Ракот?
– Восставший?
Кор Двейн и Скьёльд глядели на сестру, выпучив глаза.
– Да. Он был здесь. Дальние… воспользовались. Он… как Владыка Тьмы… стал уязвим. Я… чувствую.
* * *
Ракот Восставший не знал, что именно случилось и почему вдруг его темница стала раскалываться на куски, сперва на крупные, а потом всё мельче и мельче.
Он только ощущал, что вновь летит, летит в какую-то бездну, и слышал дикий вопль того или той, что только что с таким апломбом рисовала ему грядущую невесёлую судьбину.
Всё пошло совсем не так, как мечталось, злорадно подумал Восставший. Он постепенно освобождался; это получалось несколько медленнее, чем желалось, но в конце концов – стой! Что это?!
…Ощущение было такое, словно он со всего размаха влетел в поток нестерпимо горячей лавы, нестерпимой даже для него. Ракот ощутил это, словно гигантскую, невероятно длинную рану, разруб, раскол, тянущийся сквозь миры и Межреальность; по Упорядоченному словно прошёлся исполинский меч.