— Ну, хорошо, это должно сработать, — согласилась Оливия. — А ты, случайно, не подумал, как заставить ее отказаться от ее заявления о том, что я увожу чужих мужчин?
— Это — второй пункт моего плана, — ответил Адам, и его губы расплылись в довольной ухмылке. — Кэндис отступит, и мы останемся вместе. А чтобы не вышло, будто я — изменник и бросил тебя, ты в качестве моей девушки отправишься со мной на благотворительный показ. Ты будешь вишенкой на торте моей респектабельности.
— Ни за что, — не раздумывая ответила она.
Предыдущим вечером она уже испытала на себе, что значит быть выставленной напоказ в виде охотницы за миллиардерами или девушки-приза, с которой встречаются только из-за ее внешности. Оливия долго думала обо всем этом в предрассветных сумерках и поняла, что ее подозрения, скорее всего, оправданы. Адама в женщинах интересовала только внешность.
— Ну, хорошо, я подслащу пилюлю. Ты сыграешь роль моей девушки на модном показе, а я соединю тебя с Зебом. Ты сможешь сказать ему о ребенке.
Адам знал, что сделал ей предложение, от которого она не сможет отказаться.
— Ты уверен? — Ее глаза подозрительно сузились, в них, как в зеркале, отражались его собственные мысли.
— Да. — И теперь он действительно был уверен.
Лежа ночью без сна, он нашел номер Зеба, но так и не позвонил ему. Лицо Оливии слишком живо еще стояло у него перед глазами, а ее голос эхом отдавался в ушах. Ее собственный отец не пожелал ничего о ней знать, лишив ее возможности узнать что-то о ее собственных корнях. Неудивительно, что ей хочется встретиться с Зебом лицом к лицу и посмотреть на его реакцию, какой бы она ни была, пожалуй, и Адаму этого хочется.
— Я уверен, — подтвердил он.
— Это благотворительное мероприятие действительно важно для тебя, ведь так?
— Да. — Он колебался некоторое время. — Моя мать умерла от миеломы.
— Ох, Адам. Я так сочувствую тебе.
Его губы искривились в ухмылке; слишком поздно просить ее не говорить этих слов.
— Не беспокойся об этом. Главное, что я хочу, чтобы мероприятие прошло успешно. Если все так и будет, оно может стать ежегодным. И я сделаю все, чтобы это случилось. Так ты со мной?
— Я с тобой. — Босой ногой она нервно отбивала ритм на плитке теплого пола на кухне. — Что мы делаем дальше?
— Я свяжусь с Кэндис, а затем мы пригласим журналистов. Все исправим.
Он ожидал, что она будет протестовать, но вместо этого она кивнула, а затем огляделась по сторонам и задумчиво закусила губу.
— Я подготовлю декорации. Секрет хорошей подделки в деталях.
В нем снова подняли голову подозрения; могут ли ее слова косвенным образом служить доказательством тому, что она врала ему?