— Джон вспомни, как мы смотрели фильм недавно — он зачем то начал махать своей ручищей перед моим носом — Одному придурку говорят код, набор цифр и он идет и прыгает в окно, с 15 этажа. Другой идет и стреляет депутата, а потом ни фига ни помнит. Я тоже сейчас с тобой это могу сделать. Не веришь?
— Что заставишь депутата застрелить? Или тебя с пятнадцатого этажа сбросить?
Гарик не дал мне закончить мысль. Мило изобразил, улыбку доброго Санта Клауса и сквозь зубы что то зашептал. Перед глазами поплыл светящийся туман. Я, вдруг перестал чувствовать свои руки и ноги. По спине к затылку пробежал табун холодных таракашек. Потом неожиданно стало тепло, хорошо и так спокойно….
…. Я маленький мальчик. Папа, рассказывает сказку. Я, лежу, держу его за руку, укрывшись теплым одеялком. На своей мягкой подушечке с вышитым медвежонком …….
Вспышка. Башка взрывается. Щёку, раскаленным утюгом, обожгла крепкая пощечина. Тело пронзила первая, весенняя молния.
— Гыы чувак, не спи, ноги отморозишь. Пошутили и будет. Друзей зомби, мне на хрен не надо.
Я, сижу в кресле, тупо хлопаю глазами. Отходняк, будто разбудили среди ночи и вывели на мороз. Перед глазами мелькают разноцветные звездочки и ухмыляется, самодовольная рожа моего друга. Рот, растянут до ушей. До меня постепенно доходит, нереальность происходящего. Эта сволочь, издевается надо мной. Ну, вот меня загипнотизировали.
Хватаю керамическую пепельницу, в виде беременной коровы с растопыренными ногами и бросаю ему в лоб. Что говорить, при такой крепкой фигуре и кажущейся медлительности — реакция у него отменная. Пепелку ловит, профессионально. Чмяк и она влетает в его ладонь, как мячик в бейсбольную перчатку.
— Жека ты че? Я же пошутил. Все. Это было первый и последний раз. Клянусь Милтоном Эриксоном и его братвой.
Больше такого конечно не повторялось. Со мной он этого уже не делал. Но я был свидетелем, как с другими людьми, он не раз еще отмачивал такие кренделя, что про это можно написать отдельные юмористические истории.
Что еще про него могу сказать? Контактнее человека я в жизни не встречал. Гари мог подойти на улице к любой девушке, на какую я показывал. Начинал с ней говорить, как будто бы знал ее с детского сада. Секундное недоумение, удивление, попытка все вспомнить и уже через минуту она смеялась, всем его тупым шуточкам и смотрела на него, как на своего старого одноклассника, в которого она когда-то была влюблена. Волшебник просто. Он мог находить общий язык со всеми. С урками… кавказцами, бомжами, мэрами, депутатами и бандюками. С детьми и стариками, это вообще отдельный разговор. Он просто в них растворялся. Бывали, правда, исключения. Но это уже касалось его личной симпатии. Профессия у него была самая тривиальная — работа в недвижимости. Рядовой риэлтор. В прошлом, правда был психиатром. Но лихие девяностые многим поменяли трудовую ориентацию на противоположную от выбранной в юности.