Поэтому, когда Аве принес однажды, помимо отбитого у хищника оленя, еще и пятнистую шкуру с замершей в оскале пастью, Мада не удивилась, сочла это естественным.
Аве был мрачен. Он ничего не говорил Маде, но она все знала! И она боялась не столько того страшного, что где-то там, далеко, может произойти, сколько за своих «детей», которых здесь опекала, хотя этими детьми были Аве, сам Ум Сат, Тони Фаэ, Гор Зем.
Огромный длиннорукий и сутулый фаэт не менее тяжело, чем другие, переживал разлуку с родной планетой. Первобытный образ жизни, который они с Аве, как основные добытчики, вынуждены были вести, был неприятен и даже оскорбителен для талантливого инженера.
Бродя среди сросшихся стволов в чужепланетном лесу, Гор Зем не переставал строить грандиозные планы технических свершений, которые некому было здесь исполнять: не было ни мастерских, ни помощников, а потому не могло быть прогресса, цивилизации.
Вокруг простирался чужой, первозданный лес. Иной раз мелькнут в нем рога или пятнистая шкура хищника. Кто кого?
Гор Зем упрямо мотал головой. Нет! Такая жизнь не для него. Не хочет он уподобиться своим предкам с дубинами и каменными топорами, как бы ни походил на них внешне. Он не уподобится дикарям эпохи камня. Пусть другие фаэты колонизуют иные планеты, а он вернется к мастерским, парокатам, ракетам и небоскребам!…
Ясной звездной ночью, отчаявшись услышать сигнал электромагнитной связи, Тони Фаэ стал искать среди звезд тусклую Фаэну, словно надеялся увидеть световой сигнал.
И он увидел его!
Молодой звездовед не поверил глазам, кинулся к звездной карте: туда ли он смотрит. Нет, ошибки не было. Фаэна должна была проходить именно это созвездие. Между Альтом и звездой Вег.
Очевидно, маленькую звездочку затмила яркая вспышка сверхновой. Где-то неимоверно далеко за пределами Галактики, произошла очередная космическая катастрофа, и свет взорвавшейся когда-то звезды наконец дошел и до Сола и его планет. И лишь случайно сверхновая затмила Фаэну. Теперь нужно ждать, когда планета, совершающая по небосводу несходный со звездами замысловатый путь, выйдет из сияния сверхновой и загорится в стороне своим, обычным слабым, но таким родным, зовущим светом.
Однако сверхновая, сияя ярче всех остальных светил, если не считать дневного Сола, словно не желала отпускать Фаэну. Она перемещалась по небосводу не как звезда, а как… планета.
Дух перехватило у Тони Фаэ. Он принялся будить Гора Зема, но тот никак не просыпался, только рычал во сне.
Проснулся Аве Мар и прильнул к окуляру прибора. Да, в ночном небе горела необыкновенно яркая звезда. Ее было отчетливо видно и простым глазом, она была украшением ночи. Но что-то было в ее сиянии, что заставляло тревожно биться сердце Тони Фаэ.