— Но почему? — спросил Дэн недоуменно. — Тогда будь добр, объясни нам, пожалуйста, — почему?
— Мне жаль, если кто-то погиб, — быстро ответил Нордж. — Мне жаль, когда кто-нибудь вообще должен погибать. Но смысл каждого поступка должен оцениваться тем, приносит ли он благо или зло большинству. Частности не имеют значения. Важны общие принципы. А я им верен до конца.
— Странно… А меня всегда учили, что главное заключается в том, прав ты или нет. И совесть мне всегда помогала определить это безошибочно. А как насчет твоей совести? После того, как из-за тебя кто-то погиб, она у тебя спокойна?
Нордж покраснел.
— Вряд ли ты имеешь моральное право судить меня, Рокси. Никто из вас не имеет этого права.
— Я — тоже человек! И от того, что я не признаю учения Маркса…
— О, конечно, я паршивый красный только потому, что верю в человечность, — Нордж посмотрел на нас, своих судей, с легкой усмешкой. — Конечно, это звучит так банально… Впрочем, чего еще можно было от вас ожидать. Давайте, давайте — повесьте на меня колокольчик, заставьте носить табличку с надписью: «Прокаженный!» Чихать я хотел на ваши ярлыки! Для людей, у которых в голове настоящие мозги, а не каша из буржуазной пропаганды, они ничего не значат. Ты правильно сказала, Рокси, только правота имеет значение, а я — прав!
— А ну-ка встань, чтобы я мог вбить твои праведные зубы в твою праведную глотку, — низким голосом прорычал Джи Ди.
— Вот и весь твой ответ будущему, — с издевкой сказал Нордж. — «Вбить зубы, сбросить бомбы на беспомощных туземцев…» Конечно, давайте, вы всегда так поступали. Вы и вам подобные — вот кто настоящие предатели Человечества!
— Пустите меня к нему, — ревел Джи Ди, но Дэн, вечный посредник, стоял между ними.
— В этом Нордж прав, — заявил Керк. — Драка ничего не решит.
— Но наверняка улучшит мое самочувствие, — заметил Джи Ди.
— Да, это улучшит наше состояние, но не разрешит проблему, как сказал мистер Лэндис. А проблема реальная. Что нам с ним делать? — он кивнул в сторону Норджа.
Мне показалось, что Нордж несколько опешил.
— Что это значит?
— А вы что же думаете? Вам все это сойдет с рук? Мы поговорим здесь, покипятимся, а вы отмахнетесь от сделанного, и все спокойно забудете? Ну уж нет! Вы сделали свой выбор в этой войне, и это ваше преимущество. Но нельзя служить и нашим и вашим.
Нордж рассмеялся.
— И что вы предлагаете? Допросить меня как шпиона? Может, еще и к стенке решите поставить?
— Возможно, — ответил Керк.
Нордж протрезвел.
— Но не как шпиона. А как предателя, который пошел против своих. К сожалению, дело осложняется тем, что вы американец.