— Но это невероятно! Это значит, вы не можете доверять никому.
— Совершенно верно, — подтвердил Керк неожиданной грустью. — Это не так уж и плохо. Я полагаю, большинство моих людей верны мне. Но люди вроде Се Лоука, который живет в джунглях… они просто вынуждены маневрировать, чтобы остаться в живых, деля свои симпатии между теми и этими. И не забывайте, что большинство бандитов — китайцы. — Он пожал плечами. — Теперь вы понимаете, почему вопрос о поездке в деревню Се Лоука не стоит обсуждать.
Я посмотрела по обе стороны просеки на ряды серых стволов.
Было так легко представить притаившиеся фигуры за каждым деревом.
— Вы сказали, что большинство ваших людей на вашей стороне. Но значит кто-то все-таки из них против вас?
Керк вынул из кармана и вручил мне листовку — квадратный клочок грубой бумаги с несколькими строками текста, напечатанного на незнакомом языке.
— Че Муда нашел ее и еще несколько таких же в жилой зоне поселка. Это дело рук Мин Йена, — сказал Керк.
— О чем в ней говорится?
— Как обычно. Требования к моим рабочим бастовать за повышение зарплаты до такого уровня, который я не смогу платить, если не хочу разориться, чего они, собственно, и добиваются. Угрозы в адрес рабочих, если они не послушаются, — он снова пожал плечами. — Листовки распространяет кто-то по эту сторону ограждения.
Будничное спокойствие, с которым он воспринял появление листовок, показалось мне более ужасным, чем ночной выстрел.
Я почувствовала, что клочок бумаги задрожал у меня в пальцах.
— Наверное, это можно как-то выяснить. Я уверена, вы кого-то подозреваете.
Керк взял у меня листовку и снова засунул себе в карман.
— Возможно. Че Муда считает, что это могла сделать, например, Сити, — он взглянул на часы. — Но пора уже и завтракать, мисс Пауэлл. Я попросил Сити поджарить цыпленка. Это одно из лучших ее блюд. С бамбуковым соусом. — Он перехватил «стен» другой рукой, чтобы открыть дверь передо мной. — Надеюсь, теперь вы успели проголодаться.
Следующую ночь, как и предупреждал Керк, мы провели без него. Ближе к полудню из соседней деревни прибыл грузовик с солдатами, и спустя некоторое время Керк, нагрузив с верхом свой грузовик каучуковыми тюками, уехал в Куала-Лумпур.
Он надеялся добраться туда до наступления темноты, которая грозила неприятностями, но возвращаться на Гурроч-Вейл в ту же ночь не планировал, ибо в здешних местах только бандиты передвигались ночью.
Я слышала, как лейтенант, возглавлявший охрану, подшучивал над Керком, когда они отправлялись в путь:
— Счастливый вы человек, Керк. Как бы я хотел, чтобы мне было приказано сопровождать вас до самой столицы. Там бы я мог поразвлечься среди огней большого города.