В тот год «Пальму» взяла скучнейшая клерикальная драма «Под солнцем сатаны» (Бог мой, ты видел это?). «Покаяние» получило приз за режиссуру и под этим соусом было показано всем, кто хочет и кто не хочет. Михалков из высших кинематографических наград мира разве что «Пальмы» и не имеет. Климов до гроба гордился тем, что лишил Россию второго каннского Гран-при.
А иностранцев дорогих теперь учат еще одному слову, кроме стандартных «зджавствуйте», «спасыибо» и «ерш твою медь».
Хорошему такому, чеховскому слову.
«Са-бат-чка».
«Человек с бульвара Капуцинов»
1987, «Мосфильм». Реж. Алла Сурикова. В ролях Андрей Миронов (м-р Фест), Александра Яковлева (мисс Диана Литл), Михаил Боярский (Черный Джек), Николай Караченцов (Билли Кинг), Олег Табаков (Гарри Мак-Кью), Леонид Ярмольник (Мартин), Спартак Мишулин (вождь). Прокат 50,6 млн человек.
За брежневское двадцатилетие в российской самодеятельности сложился стойкий образ дикорастущего Запада, имеющий мало общего с каноническим голливудским мифом. Запад выглядел так: в накуренном помещении с поясняющей табличкой «Saloon» жуликоватый тип в котелке наяривал на пианино нечто дикое на верхних регистрах. Небритые личности в шляпах, с ногами на столе и питекантропскими именами Черный Билл, Гарри Кинг и Джек-Техасец пили виски, курили сигары и ждали выступления крошки Сюзи-Вертихвостки и повода подраться. Сюзи являлась в неглиже и боа из страусовых перьев, тут же предоставляя повод. Собравшиеся немедленно начинали мутузить друг друга, то и дело летая туда-обратно через стойку бара и входные дверцы-ставенки.
Наибольшие проблемы возникали с финалом, ибо на этом комплекс представлений о Западе исчерпывался. Могли еще налететь индейцы, но с ними массовое сознание дружило, и приходилось быстро улаживать недоразумение и раскуривать трубку мира. Именно таким образом в традициях немого кино Запад изображали на бесчисленных новогодних вечерах, вожатских концертах, домашних киностудиях, «Баррандов-фильме» и самодеятельных кукольных представлениях. Справедливости ради следует признать, что при необходимости экстерном показать какую-нибудь Калифорнию времен золотой лихорадки Голливуд пользовался теми же клише (см. неугасимый шедевр детства «Большие гонки»).
Восемьдесят седьмой распахнул ковбойщине двери, но на пути экранизации национального виртуального комикса встал неумолимый «сухой закон». Трезвенники свирепствовали не хуже христианской лиги из Невады. Федеральные агенты бомбили подпольные самогонокурильни, нормировали отпуск сахара в одни руки и ставили на учет злостных потребителей одеколона «Лесная быль». С экранов изымалась спиртосодержащая классика (мы чуть не остались без комедий и «Судьбы человека»), в новых фильмах купировались сцены приношений и распиваний (беспрецедентную цензурную атаку выдержала меныповская «Любовь и голуби»), ветеранам в кинохронике предлагалось отмечать праздник Победы чоканьем кофейных чашечек.