В письме говорилось, что за год это уже седьмая смерть мага в Аметистовой цитадели, включая смерть архимага Аррексиса. Но Гузба, в отличие от остальных, не был членом Ордена. Автор письма хотел знать, не находился ли Медив в контакте с Гузбой, непосредственно или через своего ученика. Далее неизвестный автор предупреждал мага, что поскольку Гузба не был членом Ордена, возможно, он сам вызвал демона, и в таком случае Медив должен обратить внимание на своего ученика, который раньше был учеником Гузбы.
Юношу захлестнула волна праведного гнева. Да как смеет этот таинственный автор, кем бы он ни был, обвинять Гузбу и его самого? Ведь он был в башне, когда погиб Гузба! Может быть, автор письма сам нечист на руку или является кем-нибудь вроде Корригана – тот постоянно копался в обрядах демонопоклонников. Это же надо – так разбрасываться обвинениями!
Молодой маг покачал головой и глубоко вздохнул. Да нет, строить подобные предположения глупо, обида лишила его разума. Его гнев утих, уступив место печали и осознанию того, что могущественнейшие из магов Аметистовой цитадели не смогли остановить череду смертей, что семеро чародеев погибли, а оставшиеся в живых пытаются свалить вину друг на друга в отчаянной надежде, что это положит конец смертям. Кадгар подумал о том, насколько быстро и решительно действовал Медив в Крепости Штормграда, и поразился, что в его собственной общине не нашлось никого, кто сравнился бы с учителем по уму, настойчивости и сообразительности.
Молодой маг взял со стола расшифрованное письмо и перечитал его в тусклом свете свечей. Гузба погиб полтора месяца назад. Столько времени потребовалось, чтобы письмо перебралось через море и дошло по суше до их башни. Полтора месяца. Еще до того, как Хуглар и Хугарин были убиты в Штормграде. Если здесь действовал тот же демон или хотя бы тот же заклинатель, он должен был передвигаться между этими двумя точками очень-очень быстро. У некоторых демонов в его видении были крылья. Но как подобная тварь может перелетать из одного места в другое, оставшись незамеченной?
В комнату ворвался неожиданный порыв ветра. Волоски на затылке Кадгара встали дыбом, и он обернулся. Как раз вовремя, чтобы увидеть проявляющуюся посреди комнаты фигуру.
Сперва это был просто дым, красный как кровь, выходивший клубами из какого-то булавочного прокола в ткани мироздания. Он свивался кольцами, сгущался и быстро образовал бурлящую массу, в которой начали проступать очертания огромного демона.
Он был намного меньше, чем тогда, когда Кадгар встретил его на снежном поле в своем затерянном во времени видении, – он как бы сжался, пытаясь уместиться в пределах комнаты. Но его кожа по-прежнему была бронзовой, доспехи черны как смоль, борода и волосы состояли из живого огня, а огромные рога все так же вздымались над массивным лбом. Он был безоружен, но было ясно, что оружие ему ни к чему, поскольку он двигался с уверенной грацией хищника, чувствующего свое превосходство.