Чарм опустилась на колени, удерживая волосы, и взглянула на ровную гладь воды. Повернула лицо из стороны в сторону, любуясь отражением — ничего не скажешь, похорошела за последние месяцы. Кожа белая с румянцем во всю щеку, глаза большие с янтарными искорками, волосы густые длинные, цвета плодородной земли после дождя.
Но вот, отражение подернулось рябью и прямо под Чармейн из воды всплыла тоненькая обнаженная девушка, плашмя лежащая на поверхности, с маленькой грудью и блестящей чешуей на плечах. Она всматривалась в лицо Чармейн с жадным любопытством, все выше и выше высовываясь из воды. Приблизившись почти вплотную и обдав Чармэйн дыханием с запахом тины, озерная девушка рассмотрела наконец, что-то видимое ей одной, и с тихим всплеском исчезла под гладью воды.
Только сейчас Чармэйн осмелилась выдохнуть и отпустить мостки. Она уж приготовилась быть утащенной в пучину. Голубая лента выбилась из волос скользнула в воду и зазмеилась по поверхности, затем без звука утонула в глубину.
Из дому вышел заспанный Дэмиен, у него нюх на происшествия. Увидев жену, он подбежал и приобнял широкой ладонью трясущиеся плечи.
— Тут была девушка фейри… — прошептала она.
— Кувшинка, — кивнул Дэмиен, — это ее озеро.
— Она опасна? — прижалась к нему Чармэйн.
— Фейри следует остерегаться, но у них свои правила. Ты обещанна Тейлу, Кувшинка не тронет тебя.
— Она рассматривала меня, — Чармэйн вытянула вперед ладонь, стараясь увидеть, что в ней особенного. — Чего она хотела?
— Не знаю, милая. Пойдем, накормлю тебя завтраком и отправимся в путь, пока солнце не припекает.
Собравшись на скорую руку они пустились в Вирхольм, не забыв подарки. Чармэйн с любопытством следовала за Дэмиеном, отмечая, как бережно он отводит в сторону ветви, как тихо ступает по натоптанной тропе. Малые птахи не боялись лесничего, садились на шапку, пронзительно чирикая. Встряхивались всем телом, вытягивали уставшие когтистые лапки. К Чармэйн подобного доверия не было, стоило ей протянуть руку, как пичуги вспархивали и скрывались в чаще.
По мере продвижения тропа становилось все уже, а Дэмиен отмеренными движениями продвигался вперед, выдавая недовольство резким выдохом. За юбки Чармэйн цеплялся чертополох, под ноги попадались кочки и ухабины, пока тропинка и вовсе не увела в сторону, окончившись непролазной чащей вьюнка и кустарника.
— Хм… — только и сказал Дэмиен, указав жене отдохнуть на поваленном стволе дерева, обросшим мясистыми головами рыжих грибов. Чармэйн с облегчением присела, опустив рядом нетяжелый узелок. Чувствовала она себя нехорошо — кружилась голова, да перед глазами плясали черные мошки. Может разленилась она за последние месяцы по дому прибираться, уже и прогулка в тяжесть оказалась?