— Зачем прически делали? — смеется Лючия — ай! Аня, держи подол!
Сцена на помосте. Земля рядом — а на экране выглядит, будто ужасно высоко. За перила держусь — изображаю, что высоты боюсь, а долг сильнее. Ветер нам юбки закидывает на плечи — и камера на нас, крупным планом! Но я знаю, что в кадре мы не в полный рост, а по пояс, так что зрители ничего такого не увидят. И товарищи из киногруппы тоже, под платьями у нас узкие нижние юбки надеты, специально на этот эпизод. Захотелось кому-то (неужели самому Пономаренко) эпизод в стиле "советской мерилин" (не снят еще тот фильм в голливуде) — пожалуйста, покажем что мы тоже не бесполые, не монашки! Вот только у нас это не просто так, а часть подвига трудового — когда общее дело для наших советских женщин всего важнее! И, повторяю, на экране все будет выглядеть пристойно — я сценарий читала. И утвердила — уже властью представителя Партии, а не одной из актрис!
С напряжением смотрю туда же, куда Токмаков — предполагается, что на сцену укрощения трубы. Рыбников эффектно прыгал — в одном из дублей сорвался, но ничего страшного, на страховочную сетку упал. Ну а Маша по сценарию на Токмакова смотрит больше, чем на трубу. Все закрепили, поставили на место — победа! Токмаков с облегчением произносит — успели! И следующий эпизод.
Моторы ревут на полной мощности, на помосте настоящий ураган! Я в поручни вцепляюсь, уже всерьез испугавшись, что меня сдует прочь, платье наизнанку вывернуло и прочь срывает, над головой в узел завязывает! Ладно "наша советская мерилин лучше американской", но всему ведь есть мера и приличие! Совершенно не хочу "секс-символом" становиться, как та актрисулька — мы с Лючией сейчас советских женщин вообще изображаем, а не конкретно наши персоны!
— У нас девушки тут в штанах работают — произносит Токмаков, слова по сценарию.
— Если ради дела, то по-всякому можно — отвечаю я.
Эти слова — конец эпизода. Ветер стих, наши платья стали как обычно, колоколом подолы у ног, мы с облегчением вздохнули — и слышим, все готовьтесь, дубль два! Сейчас нас снова раздевать будет?! А Карнович-Валуа-Токмаков с усмешкой смотрит, и произносит мои же слова:
— Если в интересах дела, то можно. Надо, товарищ инструктор, надо! Раз Партия просит.
Настоящую Мерилин сюда, она бы сразу убежала с визгом — а мы терпели! Когда наконец спустились, нас попросили поверх какие-то ватники надеть, и тоже на камеру засняли. Я тогда не поняла, зачем — в сценарии вроде не было? И лишь после, при просмотре уже полностью смонтированного эпизода, мне захотелось сквозь пол провалиться — да что же это вышло такое?