я ад понимаю расширительно. ад — это мир, который не приносит радости.
это звучит немножко более знакомо, правда?
теперь я могу чуть точнее переформулировать свой первый и единственный тезис.
вы несчастны, потому что вы живете в аду и не понимаете этого. вы ждете от мира тепла и любви, но мир не может вам дать ни первого, ни второго, он совершенно не про это, он про ад. кстати, нельзя сказать, что этот ад настроен к вам враждебно.
совсем нет. ему просто насрать.
например, вы хотите, чтобы в вашей жизни появились люди, с которыми вы могли бы установить доверительные отношения. вы хотели бы, чтобы у вас были друзья.
миру насрать на это.
или вы хотите преуспевать в выбранной профессии и добиться в ней больших успехов.
ради бога. миру насрать на это.
или вы хотите, чтобы вами восхищались, чтобы даже незнакомые люди при звуках вашего имени улыбались и понимающе кивали.
миру насрать на ваши желания.
при этом вы в неплохой компании. точно так же миру было насрать на ницше, шопенгауэра, принцессу диану, курта кобейна и эйнштейна. да что там эйнштейн. мир плевать хотел на стива джобса, а этот человек подарил нам айфон.
но вот джобса нет, а айфон все есть и есть, а потом и его не будет, потому что на айфон миру тоже насрать.
просто айфон, в отличие от вас, это понимает и не парится по пустякам.
ну и, в общем, мир довольно сложно обвинять в равнодушии. если завтра кутикула на указательном пальце вдруг разговорится и сообщит вам, что вы слишком редко обращаете на нее внимание, вы тоже будете изрядно удивлены.
разница в масштабах между вами и кутикулой намного, намного меньше, чем между вами и, собственно, миром.
— так, — говорит вселенная, — значит, вам тридцать шесть, и, эээ, у вас сложные отношения с родителями, они вас не понимают и не видят в вас личность, все верно? и от этого у вас сильный внутренний конфликт, который, эээ, приводит к тому, что вы не можете реализоваться и что-то там еще, я не могу разобрать почерк.
— да, — говорите вы.
— окей, — говорит вселенная. — это действительно уникальная ситуация и серьезная проблема. мне четырнадцать миллиардов лет, радиус обозримой моей части составляет почти 50 миллиардов световых лет, и я никогда такого не встречала. сейчас я все брошу, перестану расширяться, поставлю энтропию на паузу и немедленно займусь вашим вопросом. присаживайтесь поудобнее.
ну, на самом деле я пошутил. мир, конечно, ничего такого не говорит. ему наплевать.
собственно, даже слово «наплевать» слишком сильное, потому что миру, конечно, не наплевать, с точки зрения вселенной вас просто нет. все ваши мелкие обиды, надежды и победы настолько малы, что не существуют ни во времени, ни в пространстве.