Судья молча, не перебивая, выслушал заявителя и обратился к Артему:
– Что скажете в свое оправдание, сударь?
– В оправдание говорить не буду, ваша честь, – сказал Артем, чем сильно удивил судью. Тот пошире раскрыл глаза и с интересом посмотрел на полноватого парня, лицо которого не отображало наличия каких-либо мыслей у него в голове. – Хочу обвинить этих двоих в том, что они отравили меня и хотели воспользоваться моей беспомощностью, чтобы вымогать у меня деньги. Для этого обвинив в насилии. Эту девушку я видел днем на корабле в их каюте, куда меня пригласил ее отец, чтобы я полечил ее. Зайдя в каюту, я увидел, что девушка одержима греховной страстью, и прочитал над ней молитву. – В доказательство он достал молитвенник и пояснил: – Когда я, ваша честь, служил в библиотеке монастыря преподобного Брока, я всегда читал эти молитвы во славу нашего Хранителя. Кстати сказать, ваша честь, о таких проявлениях врага, что захватывает души молодых дев, мне рассказывал мой наставник отец Ермолай, меченосец Ордена инквизиторов.
Упоминание монастыря преподобного Брока и наставника в лице могущественной инквизиции произвели на присутствующих впечатление разорвавшейся бомбы. А то, что он показал на девушку, как на одержимую, требовало привлечения к этому делу клириков церкви. Обвинение было высказано вслух и при свидетелях. Девушка, услышав слова парня, упала на колени.
– Я не виновата! Это все он! – показала она рукой на отца. – Он меня заставил. Он не мой отец. Это бандит! Он мучил меня и заставлял обманывать, угрожая убить. Я не одержимая.
Судья, оторопевший от такого признания, стукнул молотком по столу.
– Дело разобрано. Ответчик не виновен. Лжесвидетели в свете открывшихся новых обстоятельств передаются суду церкви. – Он нагнулся к секретарю и что-то прошептал тому на ухо. Писарь кивнул и вышел.
– Господин Грузь, вы задержаны как свидетель до прибытия и дачи показаний братьям меченосцам. Сообщите стражникам, в какой гостинице вы остановитесь. Вам запрещен выезд из города.
– Понял, ваша честь, – поклонился Артем. Ему было жалко девушку, но еще больше было жаль себя. Умирать на каторге за то, чего он не делал, он очень не хотел.
Удивлены заявлением Артема были не только присутствующие, но и также Арингил и Агнесса. Ангел хлопал глазами и копался в своей книге, пытаясь разглядеть новые линии предстоящих событий. Тифлинг чесала рожки на голове, обалдело глядя на человека. Он, конечно, эффектно выиграл дело. Но привлечение церкви ему самому грозило костром. Инквизиторам было все равно, сколько людей сжечь, Агнесса это хорошо знала не понаслышке. Вот кто его тянул за язык обвинять эту дурочку в одержимости?