– Давай, подходи! Коли не страшно.
Из лавки вышел сонный худенький мужичок.
– Ну что вы, бабы, в самом деле, – осуждающе сказал он, – как седмица, так вы в драку. Охолонитесь! – Он перегородил дорогу наступающей.
Но Мартона была уже в боевом запале, она походя двинула мужичка животом, и он улетел в лавку.
Артем чуть не схватился за голову: ну кто его дергал за язык подначивать торговку. Теперь с его легкой руки случится драка.
Он положил покупки обратно на стол и крикнул:
– Стоять, бабы!
Да так громко по-командирски крикнул, что забияки застыли в полуметре друг от друга.
– Шел бы ты, недоделок, отсюда! – повернулась к нему Варвага.
– Я уйду, но вы-то опозорите своего конта: сюда купцы прибыли, и что они скажут, когда вернутся? А я вам скажу! Они будут смеяться над вами и говорить, что у местного владетеля дурные бабы. А раз бабы такие, стало быть, и конт не лучше. По вас будут судить обо всех.
Бойцы замерли и стали «переварить» слова Артема. На их лицах промелькнуло сомнение, но уж больно запал был велик и желание повыдергивать волосья сопернице, да и привычка дело великое. А дрались они, по словам мужика, каждую неделю. Все это понял Артем за пару мгновений, рассматривая их разгоряченные лица, и, не дожидаясь их слов в ответ на свою тираду, со вздохом сказал:
– Пойду расскажу конту, как вы его позорите, и попрошу, чтобы вас выпороли для вразумления.
– Стой, милок! – первой сообразила Мартона, чем им грозит сегодняшнее происшествие. – Мы же просто шуткуем. Верно, Варвага?
Та была не такой сообразительной и, облизав пересохшие губы, недоуменно смотрела на соседку.
За нее ответил вынырнувший из-за ее спины щуплый мужичок:
– Верно, Мартона.
Теперь дошло и до Варваги, чем может закончиться сегодняшняя потасовка, и она решительно закивала. Зрители, что собрались на представление, разочарованно стали расходиться.
Артем, довольный тем, что не допустил того, чтобы словесная перебранка перешла в мордобой, забрал покупки и направился в замок. Прошел в малую столовую, где всегда, по словам Чу, проводили время дружинники конта. Он прошел под удивленно неприязненными взглядами солдат к одному из столов и поставил свои покупки.
– Ребята, – сказал он и обвел их взглядом. – Я пришел мириться. Вот первач, пироги и яйца. Предлагаю выпить мировую.
Он нашел взглядом Мурга и сказал:
– Мург, ты уж прости, я неудачно пошутил. Как выпью, со мной такое бывает, несет так, что остановиться не могу.
Воины были парнями простыми и отходчивыми. Это Артем знал по своей службе: обидел кого невзначай – поставь выпивку, и все обиды уйдут, как проходит ночь, и наступает снова день. Они оживились и потянулись к столу.