Артем задумался, слова коротышки были не лишены смысла. Человек всегда приспосабливал открытия для войны. Появились металлы – выковывали мечи. Огонь добыли – стали жечь селения. Порох изобрели – создали пушки. Расщепили атом… Появилась атомная бомба.
Изобретательность человеческой мысли по отысканию способов уничтожения самого себя превосходила все, что он знал по историям открытий, и тут он с отцом Суня был полностью согласен. Но затем его мысли повернули в другую сторону. Если проклятие – это просто изменение частоты и амплитуды колебаний предмета бытия, то их, скорее всего, можно вернуть обратно. Не может быть, чтобы этот процесс был необратим.
– Слушай, а как тебя звали дома? – посмотрел он на притихшего малыша с опухшей мордочкой страшненького взрослого человека.
– Мать звала Свад, по первым буквам, – ответил он.
– Ну и я буду звать тебя Свад, а то пока произнесешь полностью твое имя, забудешь, что хотел сказать.
Гремлун сидел притихший, убаюканный человеком, только молчаливо, но согласно кивнул.
– Свад, у меня руки-крюки, ими трудно что-либо сделать толковое. Хорошо только по мордам бить, они даже боли не чувствуют от ударов. Словно это не кулаки, а чугунные чушки. Я вот что подумал: раз можно изменить частоту колебаний биополя и его амплитуду, то ты сможешь настроить мои руки на рабочий лад. Я верно мыслю?
– Неверно, – ответил Свад и замолчал.
– Почему неверно? – Артем с удивлением и досадой смотрел на него.
– Потому что я мастер проклятий, а не созидания. Я могу только портить, и твои кривые руки – это моя работа.
– Та-ак! – протянул человек. – А теперь давай поподробнее.
Он снял того с колен и усадил на скамью, превратив ее своим суровым взглядом в скамью подсудимых. Человечек сжался под пронзительным и суровым взглядом, но потом нашел в себе силы и стал говорить.
Скоро Артем знал все о своей болезни, вернее, об истоках и причинах болезни Артама, и даже о ноже, что он нашел. То, что он услышал, перевернуло его суждение о мироустройстве. Несколько минут он сидел, неподвижно усваивая и размышляя над услышанным, и чем больше он размышлял, тем страшнее ему становилось. Пример Суня показал ему, как зло, которое творит разумный, возвращается ему бумерангом. В случайность того, что ему в призыв попал именно Свад, а не кто-нибудь другой, он не верил. Он был прагматиком и верил только в то, что мог пощупать и проверить.
– Это закон кармы, – наконец проговорил он. – И что нам теперь делать? – спросил он гремлуна.
Тот пожал узенькими плечами:
– Не знаю, человек.
Артем стряхнул с себя оцепенение.