Впереди меня ожидало еще четырнадцать занятий в этом семестре, но если кто-то радовался парам у Ардуса, то я теперь воспринимала их, как часы позора. И чем дальше, тем больше становилось желание забрать документы из академии и вернуться к бабушке.
– Интересно, однажды станет проще? – спросила я у отражения, пытаясь заплести непослушные кудри в косы. – Нет даже времени с волосами что-то сделать.
Вместо игр на чужих нервах, вечерних посиделок с девчонками и блужданию по библиотеке, теперь время после занятий я проводила в своей комнате. Отодвинув стул к стене и свернув ковер, я усаживалась на маленькую подушку и тренировала огненные чары над тазиком с водой. Получалось не лучше, чем на занятиях, но я упорно повторяла каждый из видов простейших чар, надеясь к концу темы если не справляться с заданием, так хоть не выглядеть жалкой в глазах других.
За несколько часов в комнате становилось нечем дышать, а под потолком клубился дым, так что перед сном приходилось открывать окна.
Осень брала свое и над городом будто разверзся огромный ковш с водой. Академию и нас вместе с ней защищал специальный магический купол, но сырость все равно просачивалась, липкой пленкой холода оседая на волосах, коже и одежде. Днем купол разглядеть мы не могли, зато ночью отчетливо виднелись крошечные всплески силы, когда капли барабанили по щиту.
Решительно нацепив сегодня юбку, ярко-голубую майку, белый свитер с эмблемой академии, толстые колготы – братья-близнецы погибших смертью храбрых при спуске по каминной трубе, ботинки на толстой подошве и нацепив на лицо оставшуюся у меня веру в собственные силы, я отправилась в столовую. На скромный эскорт из одного мага-напарника уже несколько дней старалась не обращать внимания, а Шиш, строго следуя просьбе деда, неусыпно пас меня все то время, что я находилась вне своей комнаты. Сначала это немного нервировало, не столько из-за самого присутствия молодого человека, сколько из чисто женской неуверенности в себе. Почему- то в голову лезли неуместные мысли о внешнем виде. Вот и сегодня, прежде чем выйти из комнаты, я внимательно осмотрела себя в зеркале со всех сторон.
И зря!
То ли ночью прорвало защитный купол, то ли его на время снимали, но ветер с дождем похозяйничали в парке и на дорожках между зданиями. Еще вчера мы все любовались глянцевыми кострами, полыхавшими на деревьях, а теперь у корней, на потемневшей траве и на плоских камнях дорожки валялись мокрые кучи листьев, источая терпкий аромат. Он щекоткой проникал в нос и едким привкусом оседал на языке, принося с собой не радость осени, а холод и острое желание поднять ворот жакета и вжать голову в плечи. Ветер за ночь оголил не только деревья, но основательно потрепал живую изгородь, заплетя в нее тонкие веточки тополей, крупные кленовые листья и бурые травяные стебли.