– О… – только и смогла вымолвить я, пройдя вслед за преподавателем внутрь его жилища.
За дверью скрывалась небольшая чистенькая прихожая и просматривалась просторная гостиная, полная совершенно не сочетающихся вещей.
– Проходите, – указал нам на гостиную Ардус, а сам скрылся за одной из двух дверей по левую сторону от входа.
Мы с напарником переглянулись, и я первая неуверенно направилась вперед, на ходу осматриваясь. В коридоре основным элементом были обои в строгую полоску. На этом золотистокоричневом фоне терялись и комод, и вешалка, и простое зеркало. Но вот в гостиной глаза сами собой разбегались, когда взгляд цеплялся за новые и новые детали. Возникало ощущение, что каждый следующий жилец привносил что-то свое, не пытаясь избавиться от старого.
«И первой сюда когда-то заселилась любительница ситца в цветочек», – пришла мне на ум мысль, а голос, озвучивший ее в моей голове, источал нескрываемый сарказм.
Древние, выцветшие и пожелтевшие обои еще хранили очертания букетиков хризантем, лент и несуразно крупных листьев. Чем-то похожий рисунок красовался на двух потертых креслах, но разглядеть истинный цвет уже не представлялось возможным. Между этими креслами королем распростерся кожаный диван, и эта компания походила на вышедшее на прогулку сумасбродное трио: две дамы облаченные в платья своей молодости и жеманно семенящие рядом с уверенным старичком в залихватски заломанной кожаной кепке и с чадящей трубкой в зубах. Кожа обивки местами вытерлась, местами виднелись бугры и пятна, но я смело устроилась на краю дивана и осторожно потерла подлокотник, чувствуя тепло, как от живого существа.
Середину комнаты, закрывая паркет, устилал простой ковер с жестким ворсом. На стенах теснились какие-то невзрачные картины, а у стен – шкафы. И всей этой мебели в комнате было чересчур много. Да и запах. Сложно сказать, что служило его причиной, но все предметы в гостиной источали едва уловимый горьковато-кислый аромат старой бумаги и влажной пыли. А еще кофе и сухих цветов. Прилипчивый запах. Он не раздражает, но проникает в легкие, оседает на коже и даже одежда пропитывается ароматом.
– Уф, – громко выдохнул Ардус, появляясь из ванной комнаты. Он вытирал белым полотенчиком лицо и волосы, отфыркиваясь и умиротворенно щурясь. – Что хотели?
– Я просто хотела кое-что спросить, преподаватель, – неуверенно призналась я, посматривая на Шиша. – Помните, вы давали мне чешуйку пустынного змея?
Ардус прекратил вытирать волосы и, пройдя вперед, присел в кресло. Я не удержалась от нервного смешка, вспомнив, что совсем недавно я уже сидела так, только разговаривали мы с дедушкой Черчем.