Теодор Уиден, выдающийся исследователь Нового Завета, взял примеры «точных» ближневосточных преданий, которые сам же Бейли цитирует в статье, и доказал: ни о какой дословной точности говорить не приходится. И не только дословной. Воспоминания претерпели глубокие изменения, пока рассказывались и пересказывались в течение многих лет. Некоторые из пересказов содержат столько расхождений и вариаций, что в них еле угадывается одна и та же история.
К примеру, Бейли пишет об известных ему рассказах про Джона Хогга, который в XIX веке был миссионером в Египте. В 1914 году дочь Хогга, Рена, написала биографию своего отца. По словам Бейли, устные предания о Хогге, которые он слышал в 1950-е и 1960-е годы, были «теми же рассказами», что и в биографии Рены. Более того, согласно Бейли, в 90% случаев истории излагались «теми же словами»!
Но Уидена посетила счастливая мысль: сопоставить рассказы в версии Бейли с рассказами в версии Рены. Насколько они одинаковы? Оказалось: даже не близки. Эпизоды подверглись существенным изменениям. События описывались иначе. Да и слова были другие. Уиден все это детально документирует.>31
Итак, можно ли считать способы передачи преданий на Ближнем Востоке аргументом в пользу того, что рассказы об Иисусе распространялись без серьезных изменений? Вот, какой вывод делает Уиден относительно одного из рассказов о миссионере Джоне Хогге:
Ни из чего не видно, что в методологии неформальной контролируемой устной традиции, незаменимые константы… сохранялись в ходе пересказа свыше сорока лет между тем временем, когда Рена Хогг написала свой текст, и тем временем, когда Бейли услышал рассказ.
Такие рассказы передавались не «неформальной контролируемой устной традицией, а, вопреки мнению Бейли, неформальной неконтролируемой устной традицией». Социального контроля не было.>32
И последний удар. Уиден берет одну историю, указанную Бейли, и отмечает, что в своей биографии Рена излагает ее – по ее собственным словам – с целью показать, что «в преданиях… факт и фантазия смешиваются» и что данная история существует «во многих версиях», да и вообще «выдумка». Какая уж там контролируемая традиция…
Привлекательная, на первый взгляд, теория Бейли не выдерживает критики. Но вдруг с Иисусом все было иначе? Возможно, благодаря очевидцам предания удалось уберечь от серьезных искажений? Что если очевидцы все время напоминали точное содержание слов и дел Иисуса? Но здесь мы упираемся в проблему: всегда ли надежно свидетельство очевидцев? Мы обсудим ее в следующей главе вместе с вопросом, основаны ли евангелия напрямую на свидетельстве очевидцев. А пока поговорим подробнее о том, как распространялись рассказы об Иисусе до написания евангелий.