Лёгкость, с которой у меня на руках оказался кусочек пластика, несущий в себе, одновременно, паспорт, страховое свидетельство, доступ к счёту в казначействе, пока, к сожалению, абсолютно пустому, налоговый и сетевой идентификатор, чуть не вогнала меня в ступор. Ну как такое возможно?! Нет, у меня в жизни бывали случаи феерического везения, когда смерть проходила в миллиметрах и, мазнув по мне сожалеющим взглядом, исчезала за спиной, но такого фарта, как встреча с дедом Богданом и тёткой Ружаной, не было никогда. Это, по-моему, вообще что-то запредельное. Впрочем, я и в чужие тела прежде не попадал и по иным мирам не шлялся... вроде бы. По крайней мере, память моя таких путешествий не помнит. Может это везение оказаться событием того же порядка? Да кто ж его знает...
— Ну что ж, Ерофей Павлович... поздравляю с принятием подданства. — Серьёзным тоном произнёс Турчанинов, пожимая мне руку, на что дед Богдан только что глаза не закатил. И это не осталось незамеченным хозяином кабинета. Он укоризненно взглянул на старика и покачал головой. — Да, я говорю это абсолютно серьёзно, Богдан. Парень с одиннадцати лет шатался по стране, и никаких документов у него не было, а значит, и подданным государя он до сих пор не был.
— Что значит, документов не было? — Нахмурился старик, бросив на меня короткий взгляд.
— То и значит. Данные мальчишки в базах отсутствуют, значит, с государственными ведомствами он дел не имел... если не считать приюта, но биометрия с воспитанников подобных заведений снимается лишь последние три года. И кстати, ни в одном из них Ерофей Павлович Хабаров не числится.
— Час от часу не легче. — Дед Богдан повернулся ко мне. — Так ты у нас, получается, человек-невидимка, а, Ероха?
— Наверное. — Пожал я плечами. — Но даже если так, я этого всё равно не помню.
— У меня есть предположение, как вообще могло случиться что-то подобное. — Проговорил Турчанинов. — Богдан, обрати внимание на имя-отчество твоего подопечного. Часто тебе такое встречалось?
— Хм, не то что бы... думаешь, раскольники? — Хмуро спросил старик.
— Очень похоже. Я даже скажу, какие именно. Только у новониконианцев крестильные имена используются в обычной жизни. И эти сектанты, кстати, до сих пор отшельничают и не желают иметь дел с государством. Так что, если Ерофей был принят в одной из их общин, нет ничего удивительного в том, что он до сих пор не попадал в зону внимания государства.