после целый день спать.
- А как же я?
- В каком смысле?
- Моя пизда тебя не расслабляет? – она была довольно открытой в общении и не боялась резких
высказываний.
- О нет, что ты, твоя пизда вне конкуренции.
- Да ты меня успокоил, парень. Не хочешь, что ни будь посмотреть?
- Нет, я, пожалуй, пойду домой. Мне как-то не по себе. Нужно выспаться.
- Ну хорошо – ее глаза вновь потускнели, она была расстроена. - Кстати, я тут ненадолго уеду на
выходных. Так что не скучай.
- Уедешь? Куда?
- У нас съезд медиков по нашей специальности. Будем представлять проекты и привлекать
инвесторов. Лучше не вникать в эту скучную чепуху…
- Да вы деловой человек, я смотрю. Хорошей поездки.
- Ты позвонишь мне?
- Позвоню.
Как бы она не тянулась ко мне и не липла, я понимал, что не смогу быть с ней. Мне было
чертовски здорово с ней и по сей день я вспоминаю эти отношения. Но они были довольно
идеальны, чтобы иметь право на существование. Либо это мой сгнивший мозг, либо разрушенная
иллюзиями душа, нашептывала мне о неправильности действий. Было довольно тяжело это
сделать, но я переступил через себя. После этого разговора мы больше не виделись с ней.
Странно, но никто из нас даже не пытался дозвониться или найти друг друга. Скорее всего она
[68]
поняла, что я всего лишь очередной засранец, который вскоре бы погубил ее. Вероятно, в этом
был смысл.
И вот вновь я остался один. Со своими мыслями, терзаниями, иллюзиями. Я не хотел уходить
снова в запой, но от бутылки виски я не отказался. Это походило на дешевый спектакль, где я, в
главный роли шута с мешком дерьма бегал от одной пизды к другой, а они по очереди отвергали
меня. Кто следующий? В пизду. Вернее, на хуй. Нужно повременить с этим, ибо мое моральное
состояние и печенка не выдержат еще одной волны любовных терзаний. Мне пришлось
повременить с этим и взять некий перерыв. Как сделать так, чтобы ты меньше думал об этом?
Конечно. Работать.
С каждым днем работы я ненавидел Женю все больше. Вскоре я начал ловить себя на мысли о
том, почему я начал вообще с ней какие-либо отношения. Она казалось мне противной, страшной
сукой, которая помешена на своих правилах с довольно дрянной формой общения. Мне хотелось
подойти и дать ей по роже, представляю, что было бы, если это произошло. О да, я плохой и не
защищаю себя в этом. В тот момент я благополучно смешался с дерьмом, что было даже сложно
отличить где я, а где оно. Но я держался, как мог, поэтому все ее изречения, высказывания в мой
адрес или адрес своей половой жизни я пропускал мимо ушей, запирался в себе и шел работать,
будто ничего и не было. На меня находило чувство одиночества. Иногда, после работы меня