Было поздно и уже совсем темно, когда седобородый паромщик подкрепился чашкой кофе, надел шарф и перчатки, нагревшиеся на сушилке, и сообщил, что готов плыть обратно. Один за другим гости спускались вниз с дорожными сумками.
— Вы уверены, что тоже хотите уехать прямо сейчас? — спросила миссис Пайн, когда Клем и Оуэн расплачивались. — Уже поздно, да и сильно похолодало. Куда вы поедете?
— Оуэн живёт в районе Пристани, — ответила Клем. Она подмигнула Майло. — Мы доберёмся до дома раньше Санты. И я замолвлю о вас словечко парочке надёжных полицейских, они приедут при первой же возможности, если вы хотите. Уж они-то не позволят таможенным агентам здесь хозяйничать, а вам полегчает, если с кем-то поговорите.
— Ну, не совру, если скажу, что это было бы отлично, — призналась миссис Пайн, — но если только вы правда уверены, что хотите уехать. И разумеется, мы надеемся, что вам понравилось в нашем отеле.
Все четверо рассмеялись.
— Вы ещё не показали мне, как пользоваться отмычками! — запротестовал Майло, когда Клем и Оуэн направились к двери вместе с мистером Пайном и мистером Остлингом, паромщиком. При упоминании об отмычках родители Майло оба посмотрели на него с полным недоумением, но промолчали.
— Ты прав, не показала. — Клем присела на ручку кресла. — Вот что. Когда я доберусь до дома, то для начала пришлю тебе книжку. А потом как-нибудь постараюсь заглянуть к вам и посмотреть, как ты тут справляешься. Пойдёт?
— Пойдёт.
Оуэн протянул руку.
— Ещё раз спасибо за всё, Майло. Было приятно познакомиться с тобой и твоими родителями.
Дальше шли друг за другом миссис Геревард и доктор Гауэрвайн. Пожилая леди обратилась к Майло:
— Молодой человек!
Майло выпрямился.
— Да, миссис Геревард!
Она посмотрела на него пристальным строгим взглядом, а потом строгость куда-то исчезла, миссис Геревард улыбнулась и протянула коробку, завёрнутую в красную бумагу с цветными полосками.
— С Рождеством, дорогой!
— Это мне? Спасибо! — Он разорвал бумагу и открыл коробку. Внутри лежали шарф и пара варежек тёмно-зелёного цвета с белыми снежинками. — Вы их вязали всё это время?
— Да, но признаюсь, до сегодняшнего дня я и не знала, что вяжу их для тебя, — она похлопала его по плечу и улыбнулась. — Ты сделал много хорошего всем нам, Майло, хотя не все это заслужили. Тот, кто сказал, что дом полон сокровищ, был прав, и я думаю, что самое большое сокровище — это ты. — Она снова улыбнулась Майло, после чего её лицо приняло привычное суровое выражение. — Хватит мне разводить сантименты. Может, наденешь варежки и поможешь мне с вещами?