Дела иного характера, в общем, были весьма немногочисленны, десятка три за два года. Именно это позволило Жан-Шарлю Гайару утверждать: «Я защищаю редко…»
Люка одну за другой читал фамилии:
— Ипполит Тесье… Подлог и использование подлога… Оправдан первого сентября…
Оба копались в памяти. Если ничего не вспоминали, Мегрэ открывал дверь в комнату инспекторов:
— Тесье… Подлог и использование подлога… Вам это о чем-нибудь говорит?
— Не тот ли это бывший управляющий казино где-то в Бретани, который пытался открыть подпольный игорный дом в Париже?..
Шли дальше…
— Жюльен Вандр… Ограбление… Оправдан…
Этого Мегрэ помнил. Скромный человек, с виду печальный мелкий чиновник, специализировавшийся на краже транзисторов. Его ни разу не поймали с поличным, и никаких формальных доказательств против него не было. Тогда, помнится, комиссар посоветовал судье не привлекать его к ответственности, а подождать, когда он попадется на месте преступления.
— Запиши его в третий список.
А в это время толстяк Торранс коротал время в тени бистро напротив дома адвоката, и в нескольких метрах от него, у тротуара, неподалеку от голубого американского лимузина, стояла наготове полицейская машина без опознавательных знаков.
Если Торрансу было поручено провести весь день за круглым столиком на одной ножке, чтобы следить за дверью напротив, то сколько же кружек пива ему предстояло выпить?..
— Урбен Потье… Хранение краденого… Год тюрьмы условно…
Этим делом несколько месяцев назад занимался Люка, и Урбена Потье, тучного, с пучками черных волос в ноздрях, еще более неухоженного, чем счетовод мсье Резон, много раз вызывали на набережную Орфевр.
Он был старьевщиком и держал лавку на бульваре Шапель. Что только там не покупалось и не продавалось! Старые керосиновые лампы, и тут же холодильники, и чуть ли не до дыр изношенное платье. Он говорил: «Я честный коммерсант… Скромный, но честный… Когда этот тип пришел ко мне со свинцовыми трубами, я не знал, что они краденые… Я их взял для…»
Каждая фамилия вызывала у Мегрэ раздумье. Десяток раз открывалась дверь в комнату инспекторов.
— Запиши…
— Гастон Моран… Кража машин…
— Рыжий юнец?
— Это у меня не записано…
— Прошлой весной?
— Да… В апреле… Речь идет о банде, которая перекрашивала машины и отправляла их в провинцию перекупщикам…
— Позови Дюпё…
Инспектор Дюпё, занимавшийся этим делом, к счастью, находился в соседней комнате.
— Это тот рыжий юнец, что преподнес нам историю о своей старой, больной матери?
— Да, патрон… У него и впрямь была старая, больная мать… А ему тогда исполнилось всего девятнадцать лет… В банде он играл самую незначительную роль… Просто стоял на стреме, пока Жюстен ле Фу угонял машины…