Я обернулась, чтобы ответить, и мельком заметила свое отражение в зеркале. Отражение пугало внушительным кровавым пятном внизу живота, видимо кровь попала на белое платье, когда я перетянула отступника и он рухнул частично на меня, а осколок в его шее потревожился от движения. Нужно будет переодеться, но это потом. Сейчас каждая секунда была на счету.
— Быстрее, Норт, — срывающимся голосом потребовала я.
Он ускорился, догнал меня, подхватил на руки, не позволяя увернуться, дошел до моей комнаты, ударом ноги распахнул дверь вошел и…
— За какой проклятой тьмой! — прозвучало разъяренное на всю комнату.
Гобби посмотрел на него, на распростертого сотрясающегося отступника, написал на листке и развернул его, позволяя нам прочесть:
«Считай, что это больной котик».
— Это не котик! — прорычал Норт.
Гобби невозмутимо написал снова, и развернул лист к нам. Там было:
«Котик или не котик, а лечить его тебе все-таки придется».
Норт медленно повернул голову и уничтожающие посмотрел на меня.
— Пожалуйста, — робко прошептала. Дастел стоял застывшим изваянием оскорбленного достоинства, и продолжал сверлить меня взглядом. И тут Гобби вышел, напоследок протянув нам еще один лист. Еще до того как за ним захлопнулась дверь, мы прочли:
«Пошел за молочком для котенка. И на твоем месте я бы поторопился, Норт, котик вот-вот лапы отбросит».
Прочтя это, некромант мрачно посмотрел на меня, глаза сузились от гнева, и я уже приготовилась к отповеди, но вдруг в глубине его зрачков шевельнулось синее пламя. В следующий миг выражение лица Дастела из гневного, стало каким-то коварно-провокационным и парень неожиданно произнес:
— Поцелуй.
— Что? — осипшим голосом переспросила я.
Немигающе глядя на меня, Норт повторил:
— Поцелуй, Риа, поцелуй по-взрослому. Если ты мне его обещаешь, я спасу твоего… «котика». И поторопись с решением, сокровище мое, Гобби прав — у парня началась агония, еще немного и ему только некромант и поможет.
По факту выбора у меня не было.
— Все что угодно, Норт, — раздраженно проговорила я.
Норт… или скорее темный лорд, с пляшущими огоньками в глубине глаз, коварно усмехнулся и отпустив меня, приказал:
— Переоденься.
Не став спорить, я торопливо сбегала в ванную, сменила одежду, а когда вернулась все было уже почти кончено. Норт стоял на одном колене возле корчившегося ученика отступников, осколок бревна был извлечен из шеи и окровавленный лежал рядом, изгвазданная рубашка разрезана, обнажив внушительную рану, края которой сейчас сращивал Норт.
— Не подходи, — напряженно произнес он.
Не стала, оставшись возле дверей, ведущих в ванную, и стараясь даже дышать как можно тише. Потому что вид у ученика вечных был не слишком обнадеживающий — парень дышал со свистом, изо рта стекала струйка крови, по телу пробегали судороги, пальцы на руках скрючились совершенно жутко.