Еще ничего определенно не решив, подполковник надумал съездить в Кенигсберг и там тайно понаблюдать за майором. Хоть и не по нутру ему была эта чисто филерская обязанность, но ничего другого он придумать не смог. Не ставить же в известность шефа Кенигсбергской полиции о возникших у него подозрениях. А если Айсман ни в чем преступном не замешан, как он будет выглядеть тогда в глазах обер-полицмейстера.
3
По приезде в Кенигсберг Николаи первым делом остановился в самом лучшем «Зильберштейн-отеле». Приняв душ, он спустился в ресторан «Империал», находящийся на первом этаже отеля, заказал себе обед и свое любимое еще со времен службы блюдо – фрукты с марципаном. Раньше здесь за чашечкой кофе с марципаном можно было почитать свежие газеты, обменяться мнениями и, конечно же, послушать политические речи либерально настроенных профессоров Альбертины и радикальных депутатов городского собрания. Теперь же за столиками не было слышно ни речей, ни смеха. Кенигсбергцы со страхом прислушивались к чуть слышной канонаде, доносящейся с фронта, проходящего всего в полусотне километров от города.
Николаи, расплатившись, уже собирался уходить, но, услышав доносящийся из дальнего конца зала звонкий и заразительный женский смех, решил незаметно взглянуть на нарушительницу спокойствия. Вскоре к выходу проследовала прекрасная дама в шляпке с меховой опушкой и в богатом манто из снежно-белых российских песцов. Он на глаз определил, что такая шубка стоит его полугодового жалованья. Чего-чего, а такого он своей супруге даже на тридцатилетний юбилей не мог позволить. Генерал Кольгоф выручил, ссудив необходимую сумму, а потом напрочь забыл об этой родственной ссуде. Но он-то помнил об этом и теперь понемногу откладывал деньги, чтобы расплатиться с тестем сполна.
Думая о своем, Николаи сначала не разглядел прошедшего под руку с дивой изящно одетого кавалера. Только когда тот у самого выхода повернулся, чтобы дать швейцару чаевые, он узнал в нем майора Айсмана.
Первым порывом Николаи было выйти из-за портьеры и у всех на виду надавать предателю пощечины, после чего вызвать полицейских и заключить его под стражу, но, поразмыслив, он заставил себя сдержаться.
«Сначала я поговорю с его любовницей, – уже спокойно рассудил подполковник, – а уж затем с ним самим. И без свидетелей», – принял окончательное решение он.
Подозвав такси, Айсман назвал адрес и, ласково простившись с женщиной до вечера, отправился на извозчике в противоположную сторону. Николаи поймал извозчика и приказал ему следовать за такси, пообещав заплатить целую марку. Желая заработать, бравый форейтор нахлестывал свою лошадь так, что коляска ни на минуту не отставала от авто. Остановилось такси напротив дома по Мюнцштрассе, 3. Женщина расплатилась и, напевая себе под нос модную песенку, неторопливо направилась к себе. Николаи следом. Поднявшись на второй этаж, она открыла дверь и вошла в квартиру под номером 13.