– Понятно, господин офицер, – неуверенно промолвила женщина, – а когда мне можно будет возвратиться в мои апартаменты?
«В этом наивном вопросе кроется вся суть женщины, – беззлобно подумал Николаи, – вместо того, чтобы спросить о судьбе своего любовника, она интересуется лишь тем, когда ей можно будет возвратиться в эти фешенебельные хоромы».
– Вы можете возвратиться сюда не раньше, чем через сутки. После этого вы останетесь здесь полной хозяйкой.
Красавица понятливо кивнула своей милой головкой и, накинув на плечи песцовое манто, поспешила к выходу.
– Фрау Ерц, – крикнул ей вслед Николаи, – у Франца есть ключ от вашей квартиры?
– А как же! – ответила из холла хозяйка и резко хлопнула дверью.
В ожидании Айсмана Николаи, расположившись в большой комнате на мягком кожаном диване, листал парижские журналы мод, которые, как он знал, доставлялись в Германию лишь контрабандным путем и стоили недешево.
«Война войной, а спрос на модные вещи не убывает. И как это французы успевают и воевать, и за последней модой следить, – раздраженно подумал он, – видно, такая уж у них порода».
Часы показывали половину шестого, когда щелкнул входной замок и в квартиру кто-то вошел.
– Эльза, где ты, любовь моя? – раздался игривый голос Айсмана. – Встречай своего милого Барсика. Я тебе такой подарок принес, что ты ахнешь от удивления!
Послышались торопливые шаги, и вскоре на пороге комнаты появился майор.
Увидев сидящего на диване, как у себя дома, подполковника Николаи, он замер на месте. Лицо его исказила гримаса словно от резкой зубной боли. Он глухо застонал и тут же, непроизвольно поднеся к лицу словно для защиты руки, плюхнулся в стоящее у стены кресло. Мертвенная бледность покрыла все его лицо.
Несколько минут в комнате стояла мертвая тишина.
– Ну что, сами поведаете о глубине вашего падения, – прервал явно затянувшееся молчание Николаи, – или мне вам рассказать, как все было?
– Не надо, господин подполковник, – глухо промолвил Айсман, – глубину своего падения знаю только я сам. И никто на свете не может наказать меня за мое предательство страшнее, чем я сам. Дайте мне пистолет, и я поступлю так, как подобает офицеру, – гордо добавил он.
– Нет, майор, – возразил Николаи, – вы как настоящий разведчик, прежде чем уйти, должны испить всю чашу горечи со своим начальником, человеком, который рекомендовал вас на высокую должность и теперь несет ответственность за ваши действия вместе с вами. Что же вас толкнуло на путь предательства?
– Человеческие страсти, – мрачно ответил майор, – вы же сами говорили мне, что главными помощниками разведчика являются человеческие страсти, которые рано или поздно приводят его к вербовщику…