– Тарья, – Норман оперся ладонями о подоконник; голос его звучал ровно, как на совещании, – я должен извиниться. С утра я… – признаться оказалось нелегко, но лорд Шалл умел переступать через себя. – Словом, выплеснул раздражение. Некрасивый поступок, не спорю.
– Боль? – мгновенно догадалась Тарья. Она отмерла, шагнула к нему и замерла в паре шагов. – Стыд, мужское самолюбие, проблемы с темными?
Лорд Шалл шумно вздохнул и забарабанил пальцами по дереву.
– Усталость, – страшное слово прозвучало, и проректор ухнул в омут с головой: – Усталость, последствия регенерации и головная боль. Прости.
Оборотница кивнула и попросила:
– В следующий раз не отвергай помощь. Мы в одной лодке.
Дальше начался допрос, и лорд Шалл неохотно признал: он все еще нездоров, спина ноет, а голова после двух порталов разболелась. В итоге Тарья окружила его заботой: уложила, сделала компресс и заказала обед в номер.
– Хм, – прикрыв глаза, задумчиво протянул проректор, – ты первая женщина, которая со мной возится.
Оборотница фыркнула. Обычная забота! А слабость… Норману нечего стесняться, никто не назовет его немощным. Тарье ли не знать: она видела бой с одним из Роншей.
Лорд Шалл поймал ее руку, заставив тревожно замереть. Ощутив смущение жены, проректор тихо рассмеялся и, желая еще больше смутить, коснулся большим пальцем тыльной стороны ладони. Тарья вытянулась в струну и нервно облизала губы. Она разрывалась между желанием вырваться, напомнить о фиктивности брака и выяснить, как далеко может зайти Норман. Оборотница догадывалась, тот играет.
– Удивительная ты женщина, леди Шалл! – Норман распахнул глаза и, не выпуская ладони Тарьи, сел – плавно, памятуя о больной спине. – Решительная в одном и такая трусливая в другом.
– Я простила, и хватит! – оборотница вырвалась и отошла к изножью кровати. Щеки горели; молодая женщина постоянно сглатывала вязкую слюну. – Брачный договор не предполагает заигрываний.
– Заигрываний? – брови проректора взлетели к потолку. – И в мыслях не было! Всего лишь дружеский жест.
– А слова о женщине? – не унималась Тарья.
– Обычно они хотят очутиться в моей постели или надеть кольцо, – предельно честно объяснил проректор и снова лег. Теперь ему не казалось бестактным беседовать с дамой в подобной позе. – Ты – нет.
– Стараюсь, лорд Шалл! – расслабившись, улыбнулась оборотница и пошла открывать: как раз принесли обед.
Проректор с блаженным вздохом вытянулся на постели. Отвык, отвык он от ранений, действительно расслабился на работе. И вот теперь валяется среди дня на глазах у женщины – как тут не сорвешься?