Лицо Скотти стало сумрачным и серьезным.
- Я сам не знаю. Я не нервный, и никогда не страдал нервами. Я не боюсь человека из плоти и крови. Но у меня необъяснимое, неприятное чувство… Знаете ли, когда я вижу падающие звезды, у меня появляется такое же чувство. Чувство настоящего страха. Я еще вчера говорил об этом с Мэрривэном. Вы же его знаете, он болтает обо всем, что происходит в пределах этого района…
Энди не мог удержаться от смеха, вспомнив об этом глашатае и проводнике Беверли-Грин.
- Он неплохой парень, но разучился слушать собеседника. Это является следствием полноты. Он подтвердил это, когда я ему об этом сказал: он во всем соглашался со мною. Он умеет приспосабливаться к любому человеку. Мне показалось, что я мог бы воплотить в слова все его мысли, если бы Всевышний одарил его способностью мыслить. Пойдите, Маклэд, и оставайтесь в Беверли-Грин один-два дня: вы испытаете такое же чувство. Что-то ощущается в воздухе: безмолвие смерти перед ударом молнии… Ах, вот и поезд прибывает!.. Когда будете выступать на суде в качестве свидетеля, не рисуйте меня чересчур злодеем.
- Разве я когда-либо говорил против вас, Скотти? - с укором спросил Энди. - Итак, пожелаю вам счастья в связи с вашим алиби!
Скотти прищурил глаза.
В этот момент поезд остановился и Стэлла Нельсон вышла из вагона. Энди смотрел за ней, покуда она не исчезла.
- Она тоже запутана в несчастье, - шепнул ему Скотти в ухо. - Ну, до свидания, Маклэд!
Скотти был доставлен в Лондон и предстал перед судом.. Но процесс протекал для него совсем не так плохо, как он этого ожидал, ибо алиби было удовлетворительным и безупречным, и суд счел достаточным показания четырех мнимо честных свидетелей: они, мол, играли со Скотти в карты в момент, когда произошло преступление. Даже умно построенная речь прокурора и перекрестный допрос судей не могли повлиять на вескость его алиби.
Энди рассчитывал предпринять интересную поездку, при лунном свете, по живописной местности; однако ему помешали вполне насладиться отпуском. Все формальности, связанные с допросом Скотти, были выполнены полицейским инспектором, руководившим этим делом. На всякий случай, если бы потребовалось, он был готов ехать на день-два в Лондон. Но замечание Скотти о Беверли-Грин подействовало на него, как едкая кислота на медную пластинку. Возвращаясь в гостиницу, в гараж, в котором стоял его автомобиль, он констатировал, что ему не хочется оставлять Беверли, хотя он был удивлен тем, что все уже знали, кто он. Когда он проходил, кучки стоявших по улицам горожан с благоговением смотрели ему вслед.