— Что?.. — обеспокоенно выпалил Александр.
— Кажется, порядок. — Лавриков нервно теребил пальцами полу своего модного светлого пиджака. Сердце бешено колотилось в груди и никак не желало возвращаться обратно в привычный для себя ритм. Федор Павлович глубоко вздохнул. — Велено не мешать процедурам.
— Вы видели, да? — Приблизительно такие же ощущения были сейчас и у Кирсанова.
Мальчик то и дело оглядывался на закрытые дверцы реанимобиля и в нетерпении переминался с ноги на ногу. Больше всего на свете ему хотелось в эту минуту быть там, рядом с мамой. Но Иван понимал, что его присутствие все равно ничего не изменит. Сейчас о маме должны позаботиться профессионалы. Те, кто знает в этом толк.
— Я-то видел, — улыбнулся Федор Павлович. — А как ты думаешь, она меня видела?
— Вас — вряд ли, — честно ответил Кирсанов. — Меня — точно.
— Жаль… — Лавриков осторожно пригладил рукой свои седые волосы. — Ну ничего. В следующий раз увидит обязательно… А тебя просто невозможно не заметить… — Мужчину захлестнуло огромное, но необъяснимое чувство радости, и он под воздействием положительного заряда эмоций схватил Ивана и поднял его вверх двумя руками. — Вон какой ты высокий!
— Нет, я маленький, — засмеялся Кирсанов. — Это ваш большой рост плюс мой маленький…
Лавр опустил мальчика на асфальт и внимательно вгляделся в его улыбающееся лицо.
— Ты в другом отношении выше, Иван, — абсолютно серьезно сказал Федор Павлович. — И хорошо, что так… Почти всегда я смотрел вниз на собеседников. А теперь мне приходится поднять голову…
— Папа! — прервал их дискуссию Федечка. — Что случилось?
— Пока все в порядке… — Лавриков посмотрел на сына и, помолчав немного, добавил: — Если, конечно, не считать пауков…
Федечка и Санчо растерянно переглянулись. Но никаких других, более разумных и понятных объяснений со стороны Лавра не последовало.
— Счет, который вам подсунули вместе с завещанием, — тихо, но напористо, едва сдерживая рвущееся наружу бешенство, вещал Хартман, сидя за столиком на своем привычном месте возле бассейна, — это пустышка, перевалочный пункт. Деньги не пролежали там и двух дней, а потом исчезли, ушли в неизвестном направлении.
И Мякинец, и Ангелина, которых в настоящий момент отчитывал, как нерадивых детей, их непосредственный босс, прекрасно осознавали свою ошибку. Юрий сидел насупившись и злобным взглядом буравил пустое пространство прямо напротив себя. Ощущение от того, что Лавриков со своей командой кинул его, как какого-нибудь лоха, было крайне неприятным. Мякинец во что бы то ни стало хотел посчитаться с обидчиком. И желательно прямо сейчас, сию секунду. Однако вместо ответных действий он вынужден был сидеть здесь и выслушивать нотации господина Хартмана. Утешало Юрия только одно: госпожа Виннер подвергалась той же отвратительной экзекуции. Однако женщина куда лучше скрывала обуревавшие ее чувства. Откинувшись на спинку пластикового кресла, Ангелина беспечно курила тонкую дамскую сигарету, периодически пуская вверх колечки дыма.