— Красивая собачка, — сказал он с улыбкой. — Хорошая…
Псина вильнула хвостом, развернулась и удалилась прочь. Вместо нее перед глазами сидевшего на корточках Лавра появились истоптанные тапочки и дешевое спортивное трико хозяина квартиры. Федор Павлович стремительно поднялся на ноги и оказался лицом к лицу с седым непричесанным мужчиной простецкого вида. Нелепую картину завершал кухонный фартук, повязанный на поясе одного из самых крупных воротил криминального бизнеса. Действующий вор в законе с холодной улыбкой разглядывал бывшего.
— Здравствуй, Касатик, — первым приветствовал мужчину в фартуке Федор Павлович.
— Не разувайся, проходи так, — откликнулся тот. Голос у Касатика был приятный, но немного хрипловатый. — Привет, Лавр. Ствол только на вешалку повесь…
Лавриков не заставил себя упрашивать дважды. К тому же он понимал, что играть в подобные игрушки с именитыми ворами, такими, как этот, — крайне опасно и нежелательно. В конце концов, он явился сюда с мирными намерениями. Рука Лавра скользнула под белый пиджак и отстегнула наплечный ремень с кобурой. Гость повесил оружие на вешалку.
— У тебя телохранитель новый? — улыбнулся Федор Павлович.
Касатик не сразу понял, о чем речь. Минуту стоял молча, затем расплылся во встречной улыбке.
— А, ты про Жучку? — хмыкнул он. — Оценил?
— Ха! Не то слово…
— Люди — обманки, — со знанием дела, основываясь на личном жизненном опыте, поведал Касатик. — А псина не продаст ни за что. С ходу злой умысел чует, и уж тогда… — Хозяин выдержал паузу. — Но тебе она хвостиком повиляла. Редкий случай… С кормами только беда. Не жрет, паразитка, никакие тебе гранулы, никакие консервы — ни наши, ни импортные. Подавай ей все натуральное.
У Касатика имелась странная особенность перескакивать в разговоре с одной темы на другую настолько стремительно, что не привыкший к такому общению человек мог запросто растеряться. Но только не Лавр. Он остался абсолютно невозмутимым.
— Это потому что Жучкой назвали, — охотно поделился он с авторитетом своими личными соображениями. — Имя многое определяет.
— Думаешь?.. — откровенно озаботился этим вопросом Касатик.
— А то! Жучка из патриотизма всякий там «педи» жрать откажется, — сказал Лавриков. — Джулия какая-нибудь — с удовольствием схрумкает. Жучка же — никогда!
— Переименую суку! — моментально определился для себя Касатик. — А то мясо, кашу, лапшу, рыбные закуски — все приходится самому стряпать. Себе не готовлю, а ей — извольте.
— Разве некому? — хитренько прищурился Федор Павлович.
— Так отравят псину, сволочи, — с негодованием произнес собеседник. — Не по умыслу, так из ревности.