Он положил глаз на истинный райский уголок. Домик на берегу озера в Венгрии — стране, где живут здравомыслящие люди, ненавидящие цветных иностранцев почти так же сильно, как и он. Джоунз рассчитывал подработать у Каммлера денег достаточно для того, чтобы осуществить эту мечту.
Еще важнее было то, что Джегер не погиб, а значит, Джоунзу по-прежнему могло посчастливиться убить его. Да еще была эта женщина. Он просто мечтал поиздеваться над ней прямо на глазах у Джегера.
— Итак, значит, Джегер жив, — провозгласил Каммлер. — Необходимо обратить это нам на пользу. Давай повысим ставки в психологической войне. Нанесем ему удар фотографиями его семьи. Накрутим его и заманим в ловушку. А поиздевавшись над ним вволю, мы его прикончим.
— Отличная идея, — проворчал Джоунз. — Я только хотел попросить: предоставьте эту последнюю часть плана мне.
— Продолжайте работать, мистер Джоунз, и, быть может, вы эту возможность получите. — Каммлер сделал паузу. — Скажи мне, как ты смотришь на то, чтобы съездить в гости к его семье? Я держу их на острове неподалеку от того места, где ты сейчас находишься. Мы можем доставить тебя туда на самолете. Как, полагаешь, твой друг Джегер отреагирует на симпатичную фотографию — ты с его женой и ребенком? «Привет от старого друга!» Что-нибудь в этом роде.
Джоунз угрюмо ухмыльнулся.
— Великолепная идея. Это его прикончит.
— Еще одно. На острове у меня действует компания по экспорту обезьян. Там находится сверхсекретная лаборатория по исследованию довольно скверных болезней приматов. В ряд мест — лаборатории, разрабатывающие средства против этих возбудителей инфекции, — доступ строго воспрещен.
Джоунз пожал плечами.
— Да хоть замораживайте части тел африканских младенцев, мне-то что. Вы меня только туда отвезите.
— Местоположение этого предприятия глубоко засекречено, — добавил Каммлер. — Борьба с потенциальными конкурентами. Я хотел бы, чтобы ты тоже сохранил эту информацию в тайне.
— Вас понял, — подтвердил Джоунз. — Мне не терпится поскорее начать наш маленький спектакль. Так что просто отвезите меня к его семье, где бы она ни находилась.
За долгие годы Найроби заслужило прозвище Найроббери[39], и на то были веские основания. В этом суматошном месте царило беззаконие и могло произойти все что угодно.
Джегер, Нарова и Дейл углубились в хаос, который представлял собой центр города. Он был до отказа набит автомобилями и потрепанными матату — аляповато раскрашенными микроавтобусами-такси, — которые шли сплошным потоком и беспрерывно сигналили, соседствуя на дороге с людьми, толкающими неуклюжие тележки. Каким-то образом, несмотря на отчаянную давку, эта беспорядочная масса людей и машин продолжала двигаться.