– Это же не то, о чем я думаю? – спросила она.
– То самое, – бросила Лукреция, не оборачиваясь к ней. Она подошла к двери и посмотрела в глазок. – Дело дрянь!
В дверь опять постучали. Раздался мужской голос:
– Саломея и Лукреция Каскаден? Откройте дверь! Полиция!
Аура мгновенно поняла, что происходит, – возможно, потому, что сама давно готовилась к чему-то подобному. Три немки в столице страны, которой Германия несколько часов назад объявила войну. Чего еще ожидать?
– Пожарная лестница! – прошептала Саломея, хватая чемодан. – Будем надеяться, они не ждут нас внизу.
Лукреция подхватила второй чемодан, Аура бросилась искать свою сумку. Документов она с собой не брала, но в сумке был адрес гостиницы, где она остановилась. Если тайная полиция найдет его, вычислить Ауру в списке постояльцев «Трех граций» будет проще простого. Кто-нибудь точно знает, что последняя маркиза де Монферрат умерла больше ста лет назад.
Саломея снова показалась в дверях.
– Ну, вы идете?
Найдя наконец сумку, Аура повесила ее на плечо и поспешила за сестрами.
В дверь колотили кулаками.
– Дамы! Не усложняйте себе и нам жизнь!
Аура и сестры Каскаден прошли одну за другой две спальни, потом коридор и еще одну комнату. Все это – одна квартира! Либо у сестер влиятельные покровители, либо они сами зарабатывают весьма неплохо.
Окно последней комнаты выходило прямо на пожарную лестницу. Сама комната была обставлена примерно так же, как передняя: повсюду – предметы искусства, сувениры, артефакты из Африки.
– Так жаль оставлять все это здесь… – посочувствовала Аура, когда Лукреция открыла окно и посмотрела вниз.
– Большую часть вещей отнесут в жандармерию. Начальник – наш постоянный клиент, – усмехнулась Саломея.
– Приходит поговорить со своим мертвым котом, – добавила Лукреция.
Вслед за сестрами Аура выбралась из окна на шаткую галерею. Лестница узкая, придется спускаться по очереди. Большие чемоданы то и дело цеплялись за выступы перил, один раз Саломея даже чуть не сорвалась вниз – Аура едва успела схватить ее за руку. Стук металлических перекладин под ногами разносился по всему переулку, эхом отражаясь от стен, – будто дети барабанили по консервным банкам. Время поджимало: скоро жандармы бросятся им наперерез.
Раздался треск – дверь сорвали с петель. Послышались громкие крики, но слов не разобрать: слишком много помещений отделяло комнату, из которой они спускались, от входной двери.
Наконец лестница кончилась. Переулок, где они очутились, был не больше трех метров в ширину – глубокое ущелье между домами. В начале и в конце переулка горело по крохотному газовому рожку, посередине – полоса темноты.