— Вторая дверь направо.
Грей уложил Тима на диван в гостиной и пошел было на кухню, чтобы заварить им с Соней чаю. Из глубины коридора его обжег ледяной взгляд серых глаз.
— Ты кто такой? — Голос совершенно под стать взгляду.
* * *
Комтур не злился, он был в ярости. Изворотливая, как меркуренсис, девица умудрилась выскользнуть в последний момент. Как он там её назвал? Умная? Умные не переходят вдвоём. Она хоть представляет масштаб последствий? Надо известить Око. Очередного разноса Макс не боялся. В конце концов, если у него не получилось, то кто бы справился? Ареопаг может сколько угодно возмущаться и слагать свои вирши, но сами-то они этой грязной работой заниматься не будут. А значит, пусть принимают результаты такими, какие есть.
Главное сейчас — успеть к сеансу. Ограниченность связи между уровнями сильно осложняет передачу информации. Но, с другой стороны, даже при всей зашоренности Изначальных формирование канала посреди бела дня и они бы заметили. Природа разумно распорядилась: утренний канал зарождается на Изнанке, а ночной — наоборот. Такси беглецов оказалось весьма кстати.
— Сохо-сквер, — скомандовал комтур, закрывая за собой дверь.
— Но сэр, — попытался возразить водитель. Однако, едва взглянув на своего пассажира, передумал и тронулся с места.
Стоило Максу ступить на тротуар, машину как ветром сдуло. С интуицией у таксиста всё было в порядке. Темный парк, вокруг ни души. Отлично. Комтур поспешил внутрь, на ходу доставая из кармана кожаного жилета перо. Времени оставалось не больше пары минут.
Мрак лондонской ночи на долю секунды взорвался вспышкой света. Небольшой, размером с кулак. Затем глухой звук вроде хлопка, и на месте сияния началось движение, словно воздух засасывало в невидимую воронку. С каждым оборотом пространство вокруг темнело всё сильнее, хотя, казалось, куда уж темнее? И так ночь на дворе. Но этот маленький водоворот поглощал даже самые ничтожные крохи света из тех, что были поблизости. Воронка становилась всё плотнее: поднеси только руку, и почувствуешь её упругость.
Комтур не обращал ни малейшего внимания на происходящее вокруг. Он поднес перо к губам и сосредоточенно наговаривал в него отчёт об операции и дальнейшие распоряжения инсинуатам. Закончив, он прицелился и кинул перо точно в центр воронки. Повторный хлопок, и ни пера, ни черного завихрения. Лишь стук удаляющихся каблуков комтура по лондонскому тротуару.
* * *
— Я спрашиваю, кто ты такой и где моя сестра?
— Сестра? — единственное, что смог выдавить из себя Грей.
Соня (Соня ли?) наступала на Грея, всем своим видом демонстрируя враждебность.