— Хорошо, пойдем в дом. — Теперь уже с хмурым и недовольным выражением лица, сквозь обиду и непонимание.
Я знал, что наше общение не сведется только к приятным ничего незначащим беседам и разговорам по душам. Мы с матерью в прошлом часто ссорились, не понимали друг друга, но, тем не менее, только благодаря ей я смог осуществить свою мечту и переехать в Россию после смерти отца.
Его кончина опечалила всех, кроме меня, потому что от родителей в то время я не получал ни тепла, ни внимания, ни любви. Они вращались в кругах местной элиты, управляли с матерью сетью ресторанов на побережье и мало времени обращали на единственного сына и будущего наследника.
Я, как многие дети богатых и влиятельных семей, воспитывался нянями, гувернантками и учителями, а рос сам по себе. Каждодневные визиты, мероприятия и ночные вылазки, поездки по всему свету и редкий отдых наедине отнимал у родителей все их свободное и несвободное время, отчего я часто задавал себе вопрос, зачем вообще нужно было меня рожать. Но таков обычай — наследник рода!
С самого первого моего дня на земле я был обречен стать наследником знаменитой фамилии, избранным и богатейшим, что никак не входило в мои собственные планы.
Смерть отца внесла свои коррективы в жизнь: мама забросил бизнес, продав его в итоге двоюродному дяде по линии отца, и стала больше времени уделять мне и моим желаниям, а я рвался в Россию, на ее родину. Меня никогда не прельщала слава, богатство в том виде, в котором они преподносились в Греции. Я хотел самостоятельно добиться успеха, расти в собственном бизнесе, который буду растить, как дитя, и улучшать по мере возможности.
Усмехнулся, вспоминая вихрастого мальчишку, замученного вечными простудами из-за непривычного климата.
Я был в России чужаком, диковиной вещицей, пришельцем. Кем угодно, но только не уважаемым человеком, способным добиться всего самостоятельно. Тогда-то и родилась наглость, напущенная бравада, дерзость и попытка втереться в доверие с помощью внешности и яркой природной красоты. Но все эти черты не помогли мне завоевать любви той единственной, кого я всегда хотел и до сих пор хочу.
Лика!
Ее имя озарило окружающую природу мягким сиянием. Такая тоненькая, что я боялся за нее на каждом уроке физкультуры, такая смелая, что я невольно восхищался ей с каждым днем все больше и больше, такая правильная, что зубы сводило и такая прекрасная со своими белокурыми локонами до талии и сердитыми льдинками-глазками, что желание пронзало молодое тело до боли.
Тряхнул головой, стараясь не отставать от матери, которая привычной пружинистой и уверенной походкой «летела» к дому, попутно рассказывая, что изменилось за четыре года. Я слушал в пол уха, вспоминая округлую грудь с затвердевшими розовыми сосками, тонкую талию и втянутый от страха и смущения живот, и ее глаза полные решимости, смелости. Она привыкла упрямо доводить все до конца, как и в нашем дурацком споре. Лика признала свое поражение и отдавалась на волю победителя, дарила мне право распорядиться нашими жизнями, судьбами, а что сделал я?