– «антибольшевистский повстанец в Сибири» (< пика),
толкач – «посредник при сделках»,
слухач – «телефонист (в окопах)»,
рвач, циркач, смехач (в литературном обиходе) [Карцевский 2000: 257]. А. М. Селищев приводит неологизм 20-х гг.
непач (по модели
силач, богач), сосуществующий с нейтральной номинацией
нэпман, и
избач – «заведующий избой-чительней» [Селищев 1928: 176]. В нашем материале этот суффикс представлен публицистическими (с характеризующей функцией) производными
трубач, богач и советизмом
стукач – «доносчик, осведомитель», табуизированным в официальном советском публичном обиходе, но употреблявшимся в разговорной речи.
Мужика или бабу вызывают в комячейку и заставляют следить за определенными лицами – в Амурской области это называется – «стучать». […] Иногда «стукачей» посылают за китайскую границу, чтобы «стучать» среди эмигрантов (Возрождение. 1927. 5 окт. № 855).
Основными словообразовательными средствами для суффиксального выражения лица мужского пола в нашем корпусе являются: суффикс – ик (-ник/-шник), идущий с явным отрывом от других, и суффиксы – тель, – ист, – ец, уступающие по продуктивности предыдущему. Суффикс – чик/-щик замыкает группу продуктивных и регулярных суффиксов. Далее с резким отрывом следуют непродуктивные суффиксы в русской словообразовательной системе: – ач, – ан, представленные единичными производными.
Как показывает наш материал, существуют различия в русском языке метрополии и эмигрантском узусе: в русском послереволюционном языке происходили значительные трансформации в гендерной области, вызванные в первую очередь социальными причинами. В эмигрантском узусе изменения были не столь заметны. Какие же главные особенности гендерных наименований в эмигрантской прессе?
1. Женские суффиксальные производные занимают в нашем корпусе намного более скромное место, чем «мужские». Социологическим объяснением этого служат, в частности, производственно-экономические условия эмигрантской жизни (устроенность женщин на работу была существенно ниже, чем у мужчин), политико-идеологические (более активная вовлеченность мужчин, чем женщин, в социально-политические дискуссии о прошлом и будущем страны), военно-организационная (сохранение в эмиграции старых военных подразделений и структур, а также появление новых). Нельзя не учитывать и тот факт, что эмигрантская публицистика чаще и больше писала о «мужских» темах (революция, гражданская война, занятость и устройство на работу, политика), чем о насущных женских проблемах, вообще о духовном, интеллектуальном, культурном мире женщин.