Иванушка послушно сбросил кафтан и метнулся к одиноко лежащему молоту Перуна. Тяжелая кувалда уже продавила серый песок до самой рукоятки.
Но злое чародейство с гибелью демона Дагола не улетучилось. Там, где рассыпался его прах, заклокотала небольшая, дурно пахнувшая лужица. Жидкая грязь пузырилась и казалась опасной.
Иван опасливо ее обошел и выдернул молот из песка.
Баба Яга тем временем накрыла кафтаном Елену Прекрасную и со вздохом и скрипом древней старухи встала на ноги.
– Бей, внучек мой, не тяни, – прошептала она. – Пора. Я должна это видеть своими собственными глазами.
Она сузила очи и замерла.
Иванушка ухватил двумя руками божественный молот, легко подошел к заклан-камню и, ощущая в душе некую торжественность, замахнулся. Он замер, удерживая всесильное оружие над головой, заметил поощрительный кивок волшебницы и ударил… в первый раз.
Молот высек искры и отскочил в неожиданную сторону, чуть не вырвав суставы в плечах доброго молодца. Иванушка вскрикнул от боли, но удержал кувалду. Он вновь замахнулся и обрушил несусветную тяжесть на зловредную глыбу. И вновь неудача.
Баба Яга недовольно скривилась.
– Наберись злости до самого горла и тогда бей.
Иванушка сжал скулы до зубовного скрежета и резко пошел на замах…
Православные ангелы и демоны Нави продолжали не менее жестокое противостояние над головами сражающихся людей. Израненный архангел Михаил продолжал возглавлять небесное воинство, однако ангелов всех рангов гибло не меньше, чем богатырей русских. В свою очередь кромешных фурий (это те, которые из античной мифологии?) уменьшилось втрое. Сакральная битва добра и зла не прекращалась, но главную свою цель ангелы достичь все-таки смогли – они не допустили расправы фурий над русским людом. Ангелы гибли, но людей защищали до самого конца. Каждая смерть ангела сопровождалась яркой вспышкой, а смерть демона темным всполохом.
С первым ударом молота по заклан-камню демонические летуньи всполошились. Со вторым ударом нечисть заволновалась и принялась панически оглядываться на своего предводителя и хозяина – Чернобога, а тот, уже не обращая внимания на Мамая и других мелких приспешников и слуг, вдруг исчез.
Иванушка размахнулся в третий раз да так громыхнул по камню божественной кувалдушкой, что древний камень для заклания ни в чем не повинных жертв с оглушительным треском раскололся. Две огромных половины отвалились в разные стороны, высвобождая из своей сердцевины омерзительное, смердящее, на вид совершенно гнилое яйцо, размером с тыкву. Оно вывалилось наружу и покатилось к бурлящей грязи.