Глупости. Всё это пройдет. Он встряхнул плечами, словно отгоняя дурные мысли.
— Ой! — воскликнул Демельза. — Увидела тебя и совсем забыла! Вчера мы получили письмо от Джеффри Чарльза! Там такое... да ты сам посмотри! Росс, оно у тебя?
Росс достал из кармана бумагу со сломанной красной печатью и протянул ее сыну. Джереми принялся читать.
Сьюдад-Родриго, двадцать девятое декабря 1812 года.
Мои дорогие родственники!
Знаете, что со мной произошло? Нечто захватывающее и абсолютно невозможное! Догадываетесь? Нет, вы точно не догадаетесь!
Нет, меня не назначили генерал-адъютантом армии в Португалии, не посвятили в рыцари за храбрость в битве при Саламанке, и лорд Веллингтон не предложил мне стать начальником своего штаба. Ничего такого! Но в результате одного безумного счастливого случая я сделался Женатым человеком!
Помните, в последнем письме я, кажется, рассказывал вам, что был расквартирован в одном городке у сеньора де Бертендона? Помните, я писал, что у него жена, двое сыновей и дочь? И можете себе представить, что за полтора месяца я влюбился в его дочь Амадору и, что гораздо более удивительно, она в меня тоже! Ей девятнадцать лет от роду, она безмерно прекрасна и обаятельна, обладает достоинством и гордостью настоящей испанки, а также всем изяществом и грацией красивой женщины! Все, больше ни слова, а то вы еще решите, что я опять словно школьник — совсем утратил разум. Но это не так. Она — это все, о чем я только мог мечтать.
Сейчас у меня совсем немного времени, чтобы писать вам, потому что на этой неделе я занят на войсковых смотрах, скажу просто, что нас обвенчали во вторник утром, сперва наш капеллан, преподобный Марк Фостер, а затем отец Антонио Каррерос в готическом соборе, чтобы уж наверняка. Сеньора де Бертендона глубоко огорчена тем, что ее дочь выходит за еретика, как и старший брат Мартин. Но ее отец настолько обожает Англию во всех проявлениях, что видит только хорошее, даже во мне, как в своем зяте! И сама Амадора, хоть и воспитана в строгости чужой веры, между нами клянется мне, что... в общем, не смею сказать, в чем она уверяет меня наедине, и чтобы меня не сочли сверх меры скрытным, скажу только, что считаю и верю — с той любовью, что мы питаем друг к другу, терпение и здравый смысл помогут сгладить все возможные трудности.
Не могу сказать, каковы наши планы на будущее, за исключением того, что пока мы живем в доме ее родителей, вдвоем, не считая ее семьи, Дэвида Гамильтона, преподобного отца Антонио Каррероса, семи испанских партизан, мальчишки-пастуха из Португалии и толпы слуг! Дальнейшие планы будут сильно зависеть — для меня, по крайней мере — от решений по поводу нашей весенней кампании, которые вскоре примет новоиспеченный герцог Сьюдад-Родриго, генералиссимус испанских и британских войск, коим является не кто иной, как маркиз Веллингтон.