\\\******«Особое свойство водорослей — давать чувство насыщенности, по-видимому, это не только субъективно, но и соответствует содержанию в водорослях белковых веществ» (Павел Флоренский, Соловки, 1936 год).\\\
Между тем Авдеич наконец-то закончил перекидывать в сани мелкие куски мусора. По старчески кособочась и покряхтывая, он отряхнул, а потом снял перчатки, и уже относительно чистыми руками аккуратно подтянул бахилы. Разумеется, не те полиэтиленовые подследники, что выдают в больницах 21-го века, а что-то типа суконных чулков с подошвой в виде веревочного лаптя, предмет хоть и низкостатусный, но теплый и легкий в починке.
— Сходим поедим или сперва загружу до конца? — спросил я его, пытаясь по солнцу определить время.
Огромный, но не сразу очевидный плюс мусоровозной работы — относительная свобода. Можно хоть как-то распланировать день, подстраиваясь только под обед и ужин. В лагере, где все и всегда происходит в строе и на общих нарах, в дикой скученности, когда и про себя обмолвиться страшно, донесут враз, возможность побыть а одиночестве по-настоящему неоценима. А тут еще бонус — поездки в лес, да без конвоя! Хоть и «не положено», но зимой администрации тупо лень выделять красноармейца для пары арестантов. Каждому известно — бегут по снегу только доведенные до отчаяния безумцы.
— Диаволова рында! — невпопад пожаловался на судьбу Авдеич. — Здесь можно жить только отупевши. Нельзя видеть, как над бараками пляшет диавол, как корчатся люди под его пляской…
— Да скоро уж вдарят на обед, — обнадежил я напарника, стараясь плавно отвести разговор подальше от философских материй. — Пойдем потихоньку, сам знаешь, жир-то весь в вершках.
Но Авдеича было уже не остановить:
— Дивлюсь я тебе, парень! Ведь точно знаешь, что диавол не насытится частью твоей крови, пусть даже ведром. Он не уйдет, он тут, в самом воздухе, он потребует всю кровь и душу, без остатка, до капли. Это мне все равно пропадать. Бог забрал мою дочку и ушел прочь отсюда, ради чего мне жить…
— Прекрати! — я сорвался на крик, благо вблизи никого. — Сам третьего дня рассказывал, как грешно желать себе смерти!
— О, да, я знаю! Ты сбежишь, конечно! Удастся — дай бог. Но куда ты от диавола? Пока у Кремля стоит зиккурат, он будет везде. Не будет на Руси жизни, как есть не будет! Камо бегу от лица твоего и от духа твоего камо уйду…
Ох, как мне захотелось заткнуть словесный фонтан кулаком! Причем не в первый раз. Но вместо этого только приобнял безумного старика за плечи со словами:
— Пойдем! Сегодня пшенка, как ты любишь.