Вопрос вырвался сам собой, и я прикусила язык.
— Простите. Я не хотела.
— Ничего страшного. — Председатель поднялся и протянул мне руку. — У меня нет дочери, Леона. Никогда не было и уже не будет. Но если бы такое случилось, я бы сделал все, чтобы она была счастлива.
От прикосновения вздрогнула, таким горячим было легкое пожатие пальцев. На миг показалось, что сейчас искры полетят, но нет. Аррингсхан только поднес мою руку к губам и коснулся кончиков пальцев.
Почему для него это так важно?
Неужели из-за Шайны?
— Условия обучения обговорим по видеосвязи. Если пожелаете, составим договор. Оставьте визитку секретарю, и я свяжусь с вами в начале недели.
М-да…
Словно почувствовав мое замешательство, Аррингсхан посмотрел мне в глаза.
— Вы не захватили карточку?
Пришлось признаваться:
— У меня ее нет.
Председатель неожиданно улыбнулся.
— Пойдемте, Леона. Запишу ваш номер.
И хорошо. Не придется позориться перед секретарем.
Вернусь в Мэйстон — обязательно закажу визитки.
Мы направились к длинному столу, я продиктовала номер. В глаза бросилась фоторамка с портретом женщины, ее волосы были теплого золотистого цвета. Заметные морщинки в уголках глаз выдавали возраст, но за счет безупречного макияжа и силы, сквозящей во взгляде голубых глаз с примесью стали (а может быть, из-за упрямо сжатых губ), сложно было сказать, сколько ей на самом деле лет.
— Кто это?
Второй раз за встречу мне захотелось прикусить себе язык.
Да что же меня так несет-то, а?
— Моя сестра, — проследив мой взгляд, произнес Председатель. — Прошу меня извинить, Леона, но через несколько минут я даю интервью для «Зингсприд лайтс».
— Да, конечно. Спасибо, что согласились меня принять, местр Аррингсхан.
— Вы всегда можете на меня рассчитывать.
От удивительной простоты и в то же время глубины этих слов внутри что-то дернулось. Вернулось тепло, а еще уверенность в том, что все у меня получится. Не представляю, делал ли он это в память о Шайне или же нет, но вряд ли представлял себе, как много для меня значит его поддержка. Особенно сейчас.
Я шагала по коридорам на автопилоте, повторяя взглядом бесконечность плитки на полу. Во флайсе меня окончательно накрыло из-за смены часовых поясов — легла я сегодня в то время, когда в Мэйстоне многие уже встают. А поздние пробуждения для меня всегда заканчивались одинаково: безуспешными попытками проснуться с помощью кофе и распевок вплоть до самого выхода на сцену в Ландстор-Холле.
В номер поднималась с одним-единственным желанием быстро переодеться и пойти на пляж. Там можно будет упасть в шезлонг и благополучно проспать до вечера, то есть до момента, когда придется сообщать драконищу, что он мне больше не наставник. Будем надеяться, что я придумаю, как это провернуть с минимальными потерями.