Общежитие располагалось в добротном каменном доме: высокие потолки, большие окна, по обеим сторонам длинных коридоров отдельные просторные комнаты.
- Иттить туда нечего, у Хрущевых никого нету, - нелюбезно отрубила дежурная комендантша на первом этаже.
- А записку можно оставить? - раздосадованный Иван недовольно смотрел на миловидную женщину со строгими, слегка раскосыми глазами. Поправив красную косынку и одернув гимнастерку под новеньким командирским ремнем, она тем же тоном завершила недолгий диалог:
- Здесь вам не почта, молодой человек. Жильцов сотни, посетителей тыщи, а я, между прочим, одна.
"Ну и цербер! - в сердцах возмутился про себя Иван. - Не завидую я ее мужу".
Он вышел на улицу и остановился в раздумье. Хотелось поделиться новостью с друзьями. Но Сергей был в отъезде. "Польша! - радостно шепнул он на ухо Ивану при прощании. - Горячая стажировочка". И приложил палец к губам - молчок. Никита наверняка в своей академии. Тут и недалеко совсем до Ново-Басманной рукой подать. Но он на занятиях, а это святое. Он даже не мог с них удрать, когда однажды Нина возвращалась из какой-то деловой поездки, пришлось ее встречать Сергею. Интересно, сколько сейчас времени? Он заглянул в ближайшую часовую мастерскую. "Времени? - переспросил его старый мастер, сдвинув на лоб увеличительное стекло. - Его, видите ли, интересует, сколько сейчас времени. Пожалуйста, молодой человек. Сейчас ровно половина двенадцатого. Между прочим, такому серьезному молодому человеку в самый раз обзавестись часами. Представьте, следующий раз вам позарез нужно будет выяснить, который час. А Гершензона - извините, Гершензон - это я - не окажется под руками. Очень даже просто. А я могу вам предложить по очень даже сходной цене "Мозер". И "Буре" могу предложить. Что - нету денег? Так приходите на здоровье, когда будут".
- Поеду в типографию, - решил Иван. - К двум часам должен быть готов очередной номер. Мой последний. Подпишу его к печати - и здравствуй, училище, здравствуй, молодняк, здравствуй, завтра...
Мехлис что-то быстро писал, стоя, склонившись над столом. Никита, войдя в кабинет главного редактора "Правды", остановился у порога. Оторвав на мгновение взгляд от заваленного бумагами стола, Мехлис метнул взгляд на пришедшего и, продолжая писать, резко сказал:
- Мне говорили, что вы такой боевой, бойкий товарищ. Не похоже. Робко жметесь у двери. Проходите, проходите и садитесь. У меня к вам дело. Я сейчас последнюю правку внесу в завтрашнюю передовицу и...
Он еще какое-то время продолжал писать, потом крикнул секретаря, передал ему испещренные поправками гранки, сел, вцепился в Никиту немигающим взглядом: