А чем это мне поможет для снятия заклинаний с отца? Не знаю. Если там где-то рядом лежит артефакт, который его держит в плену, то да- крик ядоклюва теоретически может как-то на него плохо повлиять, оттого артефакт потеряет силу полностью или частично. То есть то, что мне и надо. А если это только заклинание, вошедшее в плоть отца? Поможет ли это для чего-то? Пока не знаю. Но я ощущаю, что мне придется работать на ощупь и пробовать, пробовать, пробовать…
Вдруг какое-то воздействие сломает колдовскую работу древнего мертвеца.
Я рассчитываю на это. Я ведь не великий маг, и у меня нет времени ждать еще многие годы, когда я смогу стать, ну, пусть не великим, но знаменитым магом.
Могу рассчитывать на то, что удача будет со мной и помогут Высшие силы. Ибо у Древнего Зла, что называется Ашмаи, в памяти таилось очень много неизвестного не только мне, но и остальным магам. Недаром в открытой битве личей приходилось сокрушать целым созвездием магов. Все это говорит о силе лича. А я… Да, я пойду туда. Возможно, не один. Поэтому мне важно всякое усиление. И если крик ядоклюва способен помочь, то пусть он сметет эту паутину заклинаний.
Но беспокоит то, что нет контакта с духом отца. И уже долго нет ничего, и все никак лучше не становится. Я гоню эти мысли от себя, но они все приходят и приходят. И не хочется думать, что они не совсем беспочвенны. А повторно попытаться связаться с ним- увы, вряд ли выйдет. Дух к нам проходил, а у нас вышло не здорово хорошо.
В магии первая неделя октября считается временем, удачным для разных магических экспериментов, вдруг у отца получится тоже. Раз магическая активность благоприятствует всем остальным магам, может же она помочь духу мага выскользнуть из сети заклинаний и на короткое время переместиться в сторону дома?
Может, и внук своей энергетикой сработает как маяк для духа? Про такое писали в старых книгах, даже было и про то, что долго не появлявшийся дух снова стал приходить, когда у него родился правнук. Тогда буду ждать и надеяться на лучшее.
Интерлюдия два.
Тьма и молчание вокруг. Ничто не нарушает их. Свет и звуки не проникают сюда, и я давно уже погребен в этой молчаливой темноте. Я не чувствую прошедшего времени, оно течет где-то там. В те минуты, когда мой разум не спит, а, пользуясь какими-то колебаниями магического поля, способен воспарить из своей тюрьмы хоть ненадолго, я пытаюсь вырваться подальше от нее, глянуть на своих родных. Но это получалось не здорово и раньше, а сейчас получается совсем худо. Словно сеть обмоталась вокруг меня и держит. И меньше стало сил. Наверное, во мне идут какие-то непонятные процессы. Не то мой дух ослабевает и когда-то совсем не сможет вырваться, навеки оставшись тут. Или я трансформируюсь в кого-то. Я не могу ощущать себя, что с моими руками или ногами, бьется ли сердце, работает ли все остальное. Я еще чувствую себя живым. И все. «Мыслю, следовательно, существую». Так говорил какой-то ужасно древний философ по фамилии Декарт. А какой-то его современник посмеялся над этой мыслью, пародийно изменив ее в: «Прогуливаюсь, следовательно, существую».