– Ты послал туда своих людей…
– Да, чтобы они привели тебя, – блаженно закрывая глаза, молвит принц. – Тебя так и не нашли… И поэтому – вот, – он повел рукой, указывая на девиц. – Приходится представлять, что на их месте ты…
Меня передернуло от отвращения. Если еще вчера я не была уверена, стоит ли ему мстить, то теперь… Еще и эти сальные намеки. Он что, думает меня смутить? Или надеется, что я поддамся чарам и действительно приползу к нему на кровать, чтобы присоединиться к этой вакханалии? Ну уж нет. Не дождется. Да и отступать от собственного плана я не собираюсь.
Продолжая неспешную перепалку, обхожу комнату по периметру. Вот и зеркало… Перед ним резной, инкрустированный перламутром и полудрагоценными камнями столик красного дерева. Встаю возле него, будто наблюдая за происходящим через зеркало, а сама тянусь к гребню. «Хм… как же все оказалось просто», – думаю, пряча добычу в широкий карман, спрятанный в складках юбки.
– Пожалуй, не буду вам мешать, – промурлыкала я.
– А присоединиться?
– Не люблю делить свою добычу, – ухмыльнулась я, сама себе поражаясь, как будто в меня вселился кто-то совсем другой, и это он сейчас кокетничал и жеманничал, вместо того чтобы бежать прочь без оглядки.
Принц молча проводил меня взглядом, и, даже очутившись за дверью, мне казалось, я его все еще чувствую. Что со мной происходит? Почему я реагирую на нестандартные ситуации столь хладнокровно? Может, это один из побочных эффектов слияния с Сельгентом?
К этому моменту охранник уже бодрствовал, но если он чему-то и удивился, то вида не подал и препятствовать моему уходу не решился.
Вскоре я очутилась в своей комнате. Ну что тут скажешь? Надия потрудилась на славу, глядя на царящий вокруг порядок, даже и не подумаешь, что менее часа назад здесь был полнейший разгром. Все вещи были либо развешаны, либо разложены аккуратными стопочками и источали аромат свежести и чистоты. Постели были заправлены, шторы вновь заняли свои местах на окнах. Сама хозяюшка все еще была здесь, она сидела возле Адрианы, приобняв ту за плечи, и явно нашептывала ей что-то успокаивающее. От этой картины на душе полегчало, а то, пока шла, представляла, что мне предстоит еще разбираться с нервной соседкой. Разборки, может, и не отменяются, но она хотя бы успокоилась, а это очень даже хорошо.
– Ты настоящая волшебница, – похвалила я и, на мгновение призадумавшись, подошла к сложенным на моем столике драгоценностям, взяла в руки первый попавшийся футляр и, заглянув внутрь, усмехнулась. – Это тебе, за помощь, – говорю, протягивая опешившей девушке браслет из крайне редких алых бриллиантов.